Как там у Высоцкого – я б прыгнул в ночь из электрички…»
Между тем Георгий обжегся, хлебнув слишком горячего чая, и хрипло заявил:
– Будущее в наших руках, товарищи. Мы должны четко представить себе мир всеобщей справедливости и построить идеальное общество, в котором будут жить ваши… то есть наши потомки.
– И как же вы представляете себе этот мир идеального будущего? – осведомился Дзержинский с мрачной физиономией. – Уэллса мы читали, но не воодушевились.
И тут Левантова понесло, как того Остапа. Телеграфист-пулеметчик, якобы знакомый с юным Лаврентием Берия, принялся описывать будущее в таких подробностях, что Роман мгновенно протрезвел.
Георгий красочно описывал страну, застроенную прекрасными многоэтажными домами, в которых из крана течет горячая и холодная вода. Он говорил о заводах, на которых умные машины освободят рабочих от большей части физического труда, а людям-специалистам останется лишь управленческая и конструкторская деятельность. Подозрительно точно рассказал Гога про танковые армады будущей войны, про реактивные самолеты и ракетные снаряды, про бомбы, способные превратить в грибовидное облако целый город. Затем Роман услышал о соединенных во всемирную сеть электрических аппаратах, с помощью которых человек, не выходя из дома, сможет смотреть любые кинофильмы, видеть и слышать друзей с других континентов и даже управлять целым заводом автоматических станков…
Подобный бред едва не рассеял подозрения Романа, всерьез решившего, будто Левантов тоже явился в 1917 год из будущего. К его ужасу, подозрения были подтверждены буквально следующими словами Георгия, поведавшего, что 12 апреля 1961 года очень большая ракета поднимет в космос русского офицера летчика по имени Юрий Гагарин.
Притворившись пьяным, Рома попросил разрешения вернуться к подразделению. Надев полушубок, он первым делом нащупал пистолет в боковом кармане. Левантов тоже застегивал ремень с кобурой.
Махнув им на прощание, Сталин печально проговорил:
– Шестьдесят первый год? Не скоро… Мне будет восемьдесят два… Не доживу, наверное. В нашем роду мужчин-долгожителей не было.
«Не доживешь чуть больше восьми лет», – мысленно согласился Роман и сказал бодро:
– Ну почему же? Если вести здоровый образ жизни, меньше курить, регулярно делать физические упражнения – можно и больше прожить.
Сейчас его больше всего беспокоил Гога. Еще на звездолете Роман слышал обрывки разговоров, из которых сделал тревожный вывод. Кажется, ставшие его друзьями люди будущего предполагали существование неизвестных оппонентов, которые тоже пытались изменить историю. В предпоследний день Бартольд прямым текстом сказал Рагнаре и Лантаниуму: дескать, у нас есть конкуренты. И вот выясняется, что некий Георгий Левантов осведомлен о событиях будущего, то есть прибыл в ноябрь 1917 года из более поздних времен.
Дважды два всегда равно четырем, а скальпель Оккама отметает усложненные гипотезы.