Мишель, поглощенный поиском подходящего имени для своего нового знакомого, поплелся позади.
Гунтер же думал о том, как бы получше спрятать самолет, чтобы с воздуха в глаза не бросался да и не всякий вышедший на поляну человек мог его заметить. «Отогнать его к самому краю поляны, вон в ту лощинку, например, прикрыть ветками сверху… Жаль сетки камуфляжной нет, да и черт с ней! Все равно прятаться недолго, свои неподалеку должны быть. Вот только бензин… хе, „вино для дракона“ раздобыть. Надо этого недоумка предупредить, чтоб не пугался, а то еще под колеса полезет или чего доброго под винт сунется – такой может… В кабину, на куртово место, его посадить что ли? Там разберемся», – Гунтер забрался в кабину, оценив, насколько непривычно сидеть без куртки или комбинезона.
Так, бензина шестьдесят литров, масло – в норме, но тоже маловато… Остальное вроде в порядке – стоит удивиться, что английские пули не причинили машине заметного вреда. Бедный Курт, как ему не повезло! Это ж надо было оказаться на пути пуль сумасшедшего англосакса; ведь тот ублюдок с «Харрикейна» бил наудачу, в воздух палил. Так недолго и фаталистом стать…
Гунтер бросил взгляд на стоящего у крыла сэра Мишеля и увидел, как его хмурое, сосредоточенное лицо осветила лучезарная улыбка, нормандец взмахнул рукой и, точно первую фразу оды, произнес нараспев:
– Говоришь, Иоанн?
– Чего? – наморщил лоб германец, которого сэр Мишель сбил с мысли своим возгласом.
– Твое второе имя – Иоанн?
– И-о-ганн, – четко сказал немец.
– На нашем наречии «Жан»? По-английски значит – Джон?
– Наверно, так, – Гунтер никак не мог понять, к чему клонит рыцарь.
– В Англии сейчас правит принц Джон, – как бы невзначай сообщил сэр Мишель. – Брат короля Ричарда.
«Опять за свое!» – простонал про себя Гунтер, а в слух сказал:
– Может, все-таки, король Георг?
«Не разбирается он в наших делах, путается, бедняга. Оно и понятно…» – подумал сэр Мишель и, надсаживаясь, прокричал:
– Ты хочешь, чтобы тебя звали по нашему?
– Ну?
– Иоанн – Джон! А по доброму – Джонни!
«Пресвятая дева! – Гунтер устало откинулся на спинку кресла, приложив ладонь к лицу. – Ладно, побуду немножко Джонни, раз ему так хочется, от меня не убудет».
– Валяй, зови «Джонни». Сэр… Мишель, можно просто «сэр». По доброму?
– А как же! – с готовностью отозвался тот. – Можно «сэр», можно «сэр рыцарь», я не обижусь. Слушай, а ты сам-то дворянин?
– Дворянин… – проворчал под нос Гунтер и подумал: «Папа из благородных, даже в родстве с герцогом Дармштадским. А у нас в Райхерте долго ходила легенда, будто прапрабабушка спуталась с самим Генрихом де Валуа и понесла от него прадедушку. Если так, то во мне есть кровь французских королей и германских курфюрстов… Конечно, дворянин».
– Дворянин, дворянин! – скрывая улыбку прокричал Гунтер. – Даже родственник Валуа, таких не знаешь, случайно?
– Знаю! – просиял сэр Мишель. – У них еще золотые лилии на лазурном поле в гербе! А какой у тебя герб? Тоже с лилиями? Красиво, должно