поймали? – грустно уточнил он.
– Нет, – тяжело вздохнула Жильберта. – Не исключено, что она до сих пор в Люверси, ибо змеи, как я читала, живут по сто лет. Однако я не вернусь туда ни за какие сокровища. Я люблю это поместье, Жан, люблю наш дом и парк. Мне хотелось бы снова там очутиться, но я не могу, пока не найдется змея-убийца, живая или мертвая.
– Вы обрадуетесь, если кто-нибудь доставит ее вам?
– Не знаю, – пожала плечами девушка, – я не верю в чудеса.
Посмотрев на Жана, она прочла в его глазах такое горячее участие, что не удержалась и протянула ему обе руки. Влюбленные отдались своему счастью и позабыли про тетушку, которой не нравилось подобное проявление чувств, поэтому Морейль нисколько не удивился, когда графиня, нарушив их идиллию, холодно заметила:
– Знаешь, Жильберта, ты уже не подросток, тебе восемнадцать лет. Пора пересилить себя и побороть свое предубеждение. В течение пяти лет рептилия нигде не обнаружилась, следовательно, сдохла. Я думаю, мы замуровали ее в одной из тех дыр, которые тщательно залили цементом. Опасность миновала, и если бы ты меня слушалась, мы, вместо того чтобы ездить в Довиль, как в прошлом году, отправились бы этим летом в Люверси.
– Ни за что, тетя! – испуганно отмахнулась девушка. – Я не желаю думать об этом.
– Уговорите ее, месье Жан, вы для нее – авторитет, – попросила графиня. – Люверси – волшебное место, подобного которому нет на свете.
– Вы ставите передо мной трудную задачу, мадам. Я ведь не специалист по змеям, – развел руками Жан Морейль, одарив графиню де Праз снисходительной улыбкой.
«Вот черт! – с досадой подумала дама. – Эти двое всегда будут действовать заодно и возьмут за правило перечить мне».
– Кроме того, – добавил хозяин, – не советую торопиться. Вдруг кто-нибудь принесет вам ту злополучную змею живой или мертвой?
При этих словах Морейль, несмотря на присутствие Жильберты и мадам де Праз, словно бы позабыл о них и унесся в те неведомые области, которые обыватели обозначают словом «небеса». В основе его зыбких мыслей, похоже, лежала какая-то забота, потому что складка на переносице месье выдавала внутреннюю тревогу.
– Жан, спуститесь с небес на грешную землю, – мягко попросила Жильберта.
Жених снова улыбнулся и поспешил объясниться:
– Со мной все в порядке, просто я вспомнил, что довольно долго жил в Индии. Там водится много змей, но они меня не пугали, а с их укротителями я даже подружился и сам немного научился их искусству. Я свистел в особую дудочку вроде свирели и заставлял рептилий танцевать. Между прочим, меня хвалили и уверяли, будто я достиг в этом ремесле больших успехов.
– Вот оно что! – изумилась Жильберта. – Отсюда вывод: ваше бесстрашие и моя трусость будут уравновешивать друг друга. Все к лучшему, не так ли?
– Не спорю, но сейчас я думаю о змеях. На меня вдруг нахлынуло какое-то смутное старое воспоминание, потонувшее в тумане забвения. Однако