к ней и едем. На время поездки мистер Грисли оставил нашего сына Дэнни в мануфактурной лавке за старшего. – Она бросила на мужа еще один мрачный взгляд. – Смею надеяться, что он-то сделает ее прибыльной.
– Черта с два, – пробормотал мистер Грисли, перестав наконец кашлять. – Парень глуп как пробка. Нам повезет, если, вернувшись, мы обнаружим, что лавка все еще стоит на месте.
– Не слушайте мистера Грисли, – сердито засопела его жена. – Мой Дэнни очень умен, правда. А моя младшая дочь Салли… – Она посмотрела на Лизетт, явно что-то прикидывая. – Не время ли мистеру Мэнтону начать искать себе жену?
Лизетт фыркнула.
– Дом и меня-то едва выносит, что уж говорить о…
– Моя жена все еще забывает, что она теперь замужем. – Максимилиан предупреждающе сжал ее руку. – Брату больше не нужно ее обеспечивать.
Рука Лизетт напряженно замерла.
– Разумеется. Я… Полагаю, я еще просто не привыкла к тому, что теперь у меня есть муж.
– Уверен, миссис Грисли тебя понимает, – произнес герцог, пытаясь сгладить впечатление от ее оплошности. Он улыбнулся старшей из двух женщин. – Полагаю, у вас было то же самое, когда вы только поженились, не так ли, мадам?
– Ни в коей мере, – ответила миссис Грисли холодно. – Мы-то до свадьбы встречались почти год. В мое время молодые люди не вступали в брак очертя голову.
Почувствовав, что сидевшая рядом с ним Лизетт напряглась, герцог вновь сжал ее руку.
– Несомненно, ваша осторожность была разумна, – сказал он. – Вероятно, нам с Лизетт тоже следовало быть осторожнее. – Не то слово. – Но что оставалось делать, когда этого желали наши сердца? Мы могли лишь следовать за ними.
Наверное, он почерпнул это из какой-то книги. Однако миссис Грисли ее явно не читала. Она просто расплылась в улыбке.
– О боже, какие восхитительные чувства, мистер Кейл! – воскликнула она. – Разве это не восхитительно, дорогой? – спросила женщина, обращаясь к мужу.
Тот заворчал, но не стал протестовать, когда жена нежно похлопала его по руке.
Лизетт расслабилась, однако Максимилиан продолжал держать ее за руку. Поначалу – для того, чтобы не дать ей выпалить еще что-нибудь, способное их выдать, а затем просто потому, что не мог ее отпустить. Он провел своим большим пальцем по пальцам Лизетт, нежно гладя ее костяшки и лаская ладонь.
К его удивлению, она не протестовала, хотя ее дыхание участилось, а тело вновь напряглось. Ему это нравилось. У нее была очень красивая рука с изящными пальцами, гораздо более тонкими, чем можно было ожидать у женщины такого роста.
Максимилиану внезапно пришло в голову, что если он отведет ее руку еще на дюйм, та окажется на его бедре. Желание было настолько сильным, что он почти поддался. Но от мысли о ее руке, лежащей на его ноге, во рту пересохло, и Максимилиан ощутил мышечное напряжение там, где мышцам напрягаться явно не следовало, и это было совершенно неуместно.
Герцог резко отпустил ее руку. Он опасался, что если бы удерживал ее еще хотя бы мгновение, то и вправду