заполнялся нервозностью. В души пробирался страх. Публика уже открыто паниковала.
Испуг сделал свое дело. Сердце Алёны то бешено колотило молоточками, то внезапно притормаживало, останавливалось, делало сальто в попытке завестись и вновь принималось стучать.
– (Аритмия), – сделала она вывод.
Голова кружилась, ей казалось, что теряет сознание.
– (Надо покашлять, по-моему, это советуют кардиологи в таких случаях. И не дергайся, с тобой ничего не случится).
Двое мужчин подошли к дверям и стали их толкать, пытаясь раздвинуть. Урбанова не могла не возглавить инициативу.
– Лучше не открывать, еще больше дыма напустим, – ровным преподавательским голосом посоветовала она, хотя внутри вибрировала от страха, а бурное воображение уже рисовало летальный исход. При этом выражение лица было на удивление спокойным, взгляд по-учительски уверенным. Мужчины последовали рекомендациям.
Алёна вытащила из кармана носовой платок, развернула и закрыла лицо. Народ вокруг, кашляя, последовал ее примеру. Тогда люди еще пользовались матерчатыми носовыми платками.
Изо всех сил Урбанова старалась не подавать вида, что боится. Ей не хотелось усиливать и без того напряженную обстановку в вагоне, тем более что рядом с ней сидела молоденькая мама с младенцем на руках.
Безмятежно спавший крохотный человечек всей своей белой, тоненькой, гладкой кожицей почувствовал нависающую над ним угрозу. Он зашмыгал кнопочкой носа, покряхтел и издал истошный вопль. Этого ему показалось мало, и он заорал во всю мощь, корчась и извиваясь.
Неопытная мама сжалась в комок и застыла в неудобной позе, не зная, что делать.
– Всё будет хорошо. Сейчас поезд поедет, – убеждала Алёна молодую женщину, пытающуюся успокоить ребенка. – У вас кто, мальчик или девочка?
– Девочка, трусишка.
– А я думала мальчик, голосина какой, а? Как зовут?
– Настя.
– Прекрасное имя. Сколько ей?
– Завтра будет три месяца.
Дети чувствуют и понимают гораздо больше, чем мы думаем. Урбанова наклонилась над девочкой и заговорила теплым, мягким и безмятежным голосом:
– Насюльчик, и что ты так раскричалась? Ты что, ты что, мой маленький? Успокойся, посмотри, что у меня есть, – и достала из сумки свои очки в смешной яркой цветастой оправе. – Посмотри, что у меня есть. Посмотри, какие цветочки, – и улыбнулась девочке.
Малышка, к большому удивлению мамы, перестала кричать и внимательно посмотрела на очки.
– Нравятся? Взгляни, тут есть стекла, и через них ты можешь увидеть свое будущее счастье.
После этих слов Настя стала серьезной и внимательно смотрела сквозь выгнутое стекло.
– Вы что, в яслях работаете? – поинтересовалась мама девочки.
– Нет, в университете, просто люблю детей.
– Сколько их у вас?
– У тех, кто без ума от малышей, обычно бывает только один ребенок. На всех просто не хватит.
– Интересная