открывался вид на лонварский порт, и с небольшого балкончика, где развесили для просушки одежду, выстиранную гостиничной прислугой, можно было наблюдать за громадным трансокеанским пароходом под иллихейским флагом, который величаво двигался через акваторию к причалу. За большой, как башня, трубой тянулся шлейф дыма, на белом борту сияли золотом буквы: «Принцесса Куннайп».
Инора мечтала когда-нибудь побывать в Иллихее, но ведь она та еще домоседка, ей придется долго готовить себя к этой авантюре, и то надвое, что в конце концов она все-таки решится. Может быть, Кайри ее туда вытащит? Но сначала надо избавиться от нынешней проблемы.
В Лонваре народу – что песка в океане, миллионы людских эмоций переплетаются, смешиваются, кружат, словно вихри снега в метель, морок ее здесь не почует, если только не окажется поблизости. Сейчас самое главное – разыскать Темре Гартонгафи. Она не знала его адреса, только имя, а также то, что он убийца наваждений с недурным «охотничьим списком».
Внезапно вспомнив кое о чем, Инора не сдержала подавленного вздоха.
– В чем опять дело? – встрепенулась Кайри, хотя, казалось, ее внимание было приковано к иллихейскому пароходу.
– Эта тварь растоптала абажур, который ты сделала и разрисовала. Помнишь, ты мне его подарила?
– Ну и что? – Девочка фыркнула, словно речь шла о пустяках. – Когда все закончится, я тебе новый абажур сделаю, еще лучше. Нашла, из-за чего переживать – из-за вещей! Как ты не понимаешь: вещи сами по себе ничего не значат. Они дороги, когда связаны с людьми. Если вещи пропали, зато с человеком все в порядке – значит, все замечательно, радоваться надо, поэтому хватит киснуть из-за этого абажура. А давай когда-нибудь потом в Иллихею сплаваем?
Сошедшие с «Принцессы Куннайп» пассажиры многолюдной вереницей потянулись за суетливым должностным лицом к конторе Гостевого Управления. Набежавшие носильщики волокли на себе или катили в тележках багаж, поспешая за владельцами, стоял скрип и гомон, и вся процессия напоминала кочующий табор. Туристам из-за океана это было в диковинку: Иллихейская Империя занимает весь континент, там ни границ, ни таможен, ни бюрократических формальностей при путешествиях.
Те, кто приплыл сюда из тяги к странствиям и досужего интереса, переглядывались, пересмеивались, перебрасывались остротами, угодив прямо с корабля в длиннющую очередь в казенном учреждении. Иных это раздражало. Один из пассажиров, о котором все знали, что он торговый представитель, командированный на поиски новых товаров, еле сдерживался, чтобы не выругаться.
Ему не то что вслух, даже про себя браниться заказано, а то что-нибудь сорвется с языка ненароком… Поэтому не психовать. Он сама флегма. Он спокоен, как дурацкий волнолом. Чайки-дуры орут, народ балаболит и суетится, а он спокоен, по самую макушку залит флегмой, ни одна струнка в душе не шелохнется.
Самовнушение худо-бедно помогало. Он уже не тот, что был пару месяцев назад. Того, прежнего, обыскались, а нынешнего никто не ищет.
Выглядел он лет на пятьдесят.