на пляжах здесь не валяются нагишом, как на иллихейских курортах, и дамам дозволено купаться только в специальных шароварах и кофтах с длинными рукавами. Прилюдно обнажать руки-ноги женщине неприлично, зато все бордели занесены в государственные реестры и официально поделены на категории. Наверняка тесно сотрудничают с цепняками, которые носят красно-желтые шапки и наделены полномочием в любой момент потребовать у тебя личник для проверки.
И нет здесь нечисти вроде той, что в Иллихее сидит по своим логовам, подстерегая, кого бы сожрать, а в урочное время – это для нее самый большой праздник – оборачивается человеком или животным и отправляется куролесить, но до истечения отпущенного ей на гульбу срока должна вернуться на свое место. Окаянные твари причиняют людям много всякого разного паскудства, уж это путешественник изведал на горьком опыте. Из-за этого, можно сказать, родину за бортом оставил.
На первый взгляд благодать, но в Анве сплошь и рядом встречается другая напасть, какой Империя не знает. Воплотившиеся наваждения. С ними разбираются так называемые убийцы наваждений, специально натасканные ребята вроде иллихейских охотников на оборотней.
За обедом приезжий просмотрел купленную у входа в трактир газету. Бумага цвета жидкого чая, заглавные буквы с финтифлюшками. На первой полосе фото: исполинская рыба-палач над крышами тесно слепившихся угловатых домов – больше смахивает на коллаж, чем на репортерский снимок; разгромленное заведение с наполовину оторванной вывеской, наискосяк повисшей над дверью; какой-то парень с миной погруженного в задумчивость аристократа и экзотически раскосыми глазами.
Проглядев без словаря передовицу, путешественник уловил общий смысл: не далее как вчера над одним из районов Лонвара материализовался опасный морок, но оказавшийся рядом профессионал быстренько его развоплотил, хотя без жертв не обошлось.
Кроме наваждений, от которых сплошные подлянки и неприятности, в Анве в ходу иллюзии: для декора, для театральных эффектов, в качестве оружия при военных конфликтах, и еще у них тут распространена рамография, или рамга, – этакая особая разновидность искусства.
В зачарованную рамку вставлен прямоугольник из специального стекла, в уголке углубление для магического кристалла. Напоминает картину, только живую, говорящую, переменчивую, изображающую целую историю от начала до конца: то смотри, что там происходит, то читай написанный текст. Баловство вроде книжек, которые путешественник не уважал, ибо не любил, когда ему дурят голову тем, чего нет.
Знаменитых рамок он никогда не видел, вывозить их отсюда нет смысла, так как вдали от Анвы они превращаются в бесполезный не волшебный хлам. Теперь можно будет поглядеть своими глазами… Хотя он заранее знал, что это дребедень.
Рамгой занимаются мастера, обладающие даром сочинять и воплощать иллюзорные истории. Иначе говоря, дармоеды. Узнав, что иным из них недурно платят, путешественник искренне расстроился