оглядываясь назад – не сожрал ли еще снежный вихрь силуэт старого Собора, – Юэн приближался к замерзшему руслу реки. Нет, старинный храм отсюда был еще хорошо виден, и можно было даже различить фигурки двух дозорных, выпустивших Юэна за льдом, а теперь настороженно следивших за ним.
Тропа вывела его к торчащему на берегу обледеневшему огромному пню, к которому была прислонена старая кирка. Он сбросил рюкзак на снег, закинул автомат за спину и взялся за инструмент.
За годы ледодобычи тут образовался целый карьер, доходивший почти до другого берега: еще одно свидетельство того, что жизнь на поверхности была не сахар.
Спустившись в карьер, Юэн быстро наколол полное ведро льда. Уже под конец он обратил внимание на вешки, вбитые в ледяные стены примерно на уровне колена. На одной из них висела табличка: «Ниже этой линии не рубить».
Лед ниже линии ничем не отличался от того, что уже гремел в ведре у Юэна. С какой стати его нельзя трогать? Может быть, там, в глубине, вмерз кто-то, кого неосторожный добытчик может разбудить своим ледорубом? Какое-то спящее чудовище?..
Чтобы не искушать судьбу, Юэн выбрался поскорее из карьера и потащил ведро обратно к уже тающему в усиливающейся пурге Собору.
– Что там, ниже линии? – спросил он у дозорных.
– Осадки, – лаконично ответила женщина, опустила предохранитель на автомате и принялась рыться в кармане.
На свет был извлечен старый дозиметр ярко-желтого цвета с круговой шкалой. Женщина включила его, и индикатор заряда тревожно замигал желтым. Это была привычная картина: в дивном новом мире зарядить любой электроприбор было, как правило, гораздо труднее, чем раздобыть его. А уж с этими машинками – особый случай: их и до войны было мало, теперь же рабочие экземпляры стали невероятно редким сокровищем.
Женщина опустила дозиметр в ведро. Стрелка чуть дернулась, но осталась в безопасной зоне.
– Я таких с войны не видел, – уважительно произнес Юэн.
– Может, больше и не увидишь, – ответила та. – Только им и спасаемся, хотя запаришься искать батарейки.
– Вот за это мы ее и взяли в отряд, – ухмыляясь, добавил напарник.
Женщина выпрямилась и уперла руки в бока.
– А я думала, за мою красоту и обаяние, – съязвила она, и оба засмеялись.
Юэн, не посвященный в особенности местного юмора, терпеливо ждал, когда его пропустят внутрь. Кто знает, сколько еще времени ему придется торчать в старой церкви с этими веселыми людьми… Может быть, он даже успеет научиться смеяться их шуткам. Проклятый буран!
Заметив смущение Юэна, мужчина усмехнулся.
– Это моя жена, – объяснил он.
– Класс! – вежливо кивнул Юэн.
– Заходи, – сказала женщина, отступив в сторону.
Шагнув в полумрак храма, Юэн снял темные очки, бережно положил их в карман и с ведром в руке направился к печке. За спиной он услышал, как дозорные закрыли дверь и как с тяжелым стуком упали на свое место засовы.
В