он к жене. – Помнится, ты тогда словно наскипидаренная бегала на свидание к молодым хлопцам.
– Не говори глупости, – обиделась хозяйка. – Не так уж и часто доводилось мне бегать на гулянки. Отец мой был настолько строгим, что если до десяти часов вечера домой не вернешься, то пиши пропала, больше на улицу и шагу ступить не позволит. Он чуть ли не за патлы уводил меня с вечеринок. – В глазах Варвары Михайловны засверкали озорные искорки. – А помнишь, – она чуть толкнула мужа локтем в бок, – какие веселые были у нас вечера? Особенно часто собрались на твоей улице во дворе старой сводницы Пивнихи.
Семен налил себе в стакан вишневой наливки, неторопливо выпил. С улыбкой посмотрев на жену, сказал:
– Я хорошо помню эти гулянья. Каждый вечер во дворе этой греховодницы происходили всякие неприличные происшествия.
– Это уж точно, – метнула на мужа быстрый взгляд Варвара, – твоя любимая Пивниха была вовсе не старуха. Насколько мне известно, ей не было даже сорока лет.
– Эта стерва, конечно, не была старухой, – криво усмехнулся хозяин дома, – она была опытной сводницей и пускала на ночлег в свой дом казаков с девчатами из других станиц. А для молодых казаков являла собой опытный образец и за подарки преподавала первые азы секса.
– Ни мне говорить, ни детям это слышать, – одернула мужа Варвара. – Хотя, как говорится, слов из песни не выбросишь. – И обращаясь к дочерям, добавила:– ваш отец со своим дружком тоже проходил у Пивнихи школу первоначального секса.
– Все это твои домыслы, – вскочил, словно ужаленный, Семен. – Меня и моего друга эта стерва почему-то отвергла. И это после того, как мы притащили ей два мешка арбузов в надежде познать то, чего еще ни разу не пробовали. Она, правда, сначала сказала, чтобы мы отнесли их на сеновал. Ну, мы обрадовались, думали, сейчас придет, и займемся любовью на душистом сене. Но не тут-то было. Пришла и говорит: «Чтобы заняться любовью с вами обоими, двух мешков мало, принесите еще столько же». Дружбан мой не растерялся и говорит: «Сейчас принесем еще два мешка и бутылочку самогона прихватим, а потом всю ночь будем любить тетку Пивниху». А та так ехидно посмотрела и отвечает: «Спешите казачки, да быстрее возвращайтесь, пока горит моя ненасытная спиртовка». Мы словно наскипидаренные вскочили на велосипеды и помчались на бахчу.
Всю дорогу я думал только о том, какой такой огонь горит под узкой юбкой у тетки Пивнихи? Вскоре с полными мешками арбузов и бутылкой самогона, которую я на обратном пути прихватил дома, мы снова были во дворе Пивнихи. Я протянул ей бутылку: «Это для храбрости». Она взяла бутылку, вытащила из горлышка кукурузный кочан, который заменял пробку, хлебнула чуток. «Да, добрый самогон гонит твой дед, – крякнув, сказала сводница. – Он, пожалуй, самый лучший самогонщик из всех тех, кого я знаю». Отставив бутылку в сторону, она принесла нож, порезала один из арбузов на скибки и протянула нам по одной. «Хорошие арбузы привезли, – похвалила она нас, – я с удовольствием полакомлюсь с вами за компанию».
Мы