знакомство, на которое нельзя было не обратить внимания, хотя бы только потому, что дорогой телефон следовало вернуть владельцу. Ведь если он знает, как я выгляжу, умудрился его подложить, значит, найдет способ и предстать передо мной в своей оригинальной манере.
«Это же надо – придумать такое?! Что ж, пусть эта маленькая забава развлечет меня! Все равно от скуки умираю…»
Однако оставшийся вечер и бессонную ночь я провела в глубоких раздумьях.
«Часы медленно отсчитывают минуты, дни, годы… Глухой, беспросветной чередой тянутся недели, принося с собой стремительно растущее беспокойство за бессмысленно бредущую жизнь. Я уже не чувствую себя человеком, способным что-либо изменить. Жизнь наполнена созданными мной ритуалами, правилами, которые скрашивают обыденность дней и затуманивают мысли, но отнюдь не решают главной проблемы. Я, как тростинка в болоте, прикрепленная ко дну корнями, стою на ветру в непогоду, зимой и летом, постепенно теряю свою гибкость, сочность, окраску, сгибаюсь к воде и, в конце концов, оторвусь от корня, кану, и буду болтаться где-то между землей и поверхностью мутной воды, пока не сгнию…
Пафосно, но как четко… Как же я дошла до такого? Ведь жизнь течет во мне! Я вижу радость, доброту, красоту… так хочется жить, радоваться всему, совершать что-то героическое, невероятное, быть признанной… Но боже мой, словно регулярно срабатывает незримый ограничитель, словно силы просачиваются сквозь кожу и утекают в землю: ни живая, ни мертвая, ни холодная, ни горячая, ни то ни сё…»
Я уснула за пару часов до будильника.
Глава 4. Голубые тюльпаны
Проснувшись утром, я вспомнила: «крысиные бега»…
«Крысиные бега?!»
Да, мне снились белые крыски с пушистыми хвостами и неожиданно большими, как у лемуров, глазами цвета молочного шоколада.
Свесив ноги с кровати и болтая ими, я смеялась всплывающим из сна картинкам. А затем живо вспомнила вчерашний вечер. Знакомство по телефону, умышленно подкинутому, вновь меня позабавило и создало неожиданно легкое настроение.
Я давно перестала быть романтиком, особенно после «наисчастливейших» отношений, и это событие не впечатлило настолько, чтобы задуматься о чем-то серьезном. Чтобы вообще задуматься… Ни один мужчина уже не мог меня заинтересовать, если он не был средством для достижения какой-либо цели. И новый оригинальный знакомый не входил в мои планы. Но тем не менее настроение играло красками.
Я неспешно шла по коридору университета, любезно приветствуя всех, кто встречался на пути к кабинету. День обещал быть загруженным и нудным: три пары у первокурсников, хуже некуда, но я не ощущала раздражения и уныния. Это была всего лишь работа. Я выполняла ее на автомате.
Пройдя длинный коридор, я глубоко вздохнула перед тем, как войти на кафедру литературы. В это время методист Ася, вероятно, уже выговорилась насчет неудавшегося знакомства меня с Роном, переварила охи коллег и заела разочарование сникерсом, а сейчас, скорее всего, начнет восторженно вскликивать по поводу моей новой кофточки и сетовать на свой вес.