обращались в больницу, в которой работала Дина, она сама не раз вводила людям противоядие. Впрочем, и вправду, хрен с ней, с этой змеей…
«Это я виновата. Я отвратительная… Это мой недосмотр! – Дина вдруг съежилась, сжалась, обхватив колени. – Я дура!»
Шесть лет назад она, молоденькая, еще глупая, не знающая особенностей местной жизни, впустила в дом женщину, беженку с ребенком. Неспокойные тогда были времена, в соседней стране, за пограничной линией, которая располагалась так близко, – волнения… Ну как не впустить женщину с ребенком, жалко же… Дина напоила ее, накормила, дала деньги. Не в первый раз помогала.
А через сутки – заболела Марьяша. Это была холера. Дина еще не сразу пошла в больницу, думала, у дочки зубки режутся – вот потому и рвет девочку, и со стулом не в порядке…
Как медик Дина в теории знала обо всех опасностях жизни в южных, жарких краях, соблюдала все меры безопасности, но просто это был первый случай, когда она лично, лоб в лоб, столкнулась с проблемой, когда она от теории была вынуждена перейти к практике. И как, как можно было не протянуть руку помощи женщине, которая несла, прижимая к груди, дитя того же возраста, что была и Марьяша?!. И, в общем, посуду после той женщины Дина мыла тщательно, убрала везде, хлоркой в туалете посыпала… Но, видно, холера – такая зараза, что способна и через малейшую щелочку прорваться! Через сутки стало известно, что по району гуляет холера, косит людей – правда, смертельных случаев было мало – Марьяша погибла, и еще старик один. Болезнь – она же опасней для малых и старых, именно их забирает в первую очередь. Других заразившихся успешно вылечили. В районе ввели карантин, пресекли холеру на самом корню.
…Дина легла спать на кухне, на маленьком диванчике.
Долго не могла уснуть. Руслан никогда ее не бил. Нет, было. Один раз, в самом начале их семейной жизни, когда они еще не могли приладиться друг к другу, не знали, как себя вести. Поссорились, и Руслан дал ей пощечину. Потом… Потом еще распускал руки – ударил несколько раз, когда сказали, что у Марьяши холера и Руслан догадался, как именно произошло заражение… «Зачем в дом чужих пустила, дрянь!» Но кто ж его осудит за тот раз?.. Никто.
Но вот сейчас… За что?
Разве она вела себя на вечере как-то распутно? Платье это красного цвета подействовало на него, словно на быка? Нет, дело в другом. Ему тоже до сих пор больно. Ему не менее больно, чем Дине… И он страдает из-за Марьяши, не может смириться с ее смертью. Нервничает, срывается по пустякам. Они с Русланом – скованные одной цепью, одним общим горем. И Дина заплакала – от жалости к Руслану.
Его можно понять. Он ей сказал года четыре назад: «Я не хочу детей. У нас не будет детей. Не хочу больше».
А он всегда держал слово… И с тех пор, даже в самые горячие минуты, которые были между супругами, помнил об этом своем обещании.
Но Дина так и не уснула – в дверь постучали. «На заставе что-то случилось? Хотя вряд ли, Руслану бы позвонили!» Да и стучали уж слишком тихо, даже робко, неуверенно. Свои так не скребутся.
– Кто там? – тревожно спросила Дина, выйдя в прихожую.
– Хозяйка…