пришла и не с университетской скамьи. И даже не с госслужбы. Я много лет работала в бизнесе на высоких должностях с большими окладами и бонусами. Я их вкладывала во что-то. Арендная плата за мою квартиру в Москве за последние пять лет выросла в полтора раза. Но это моя частная жизнь, к банку это не относится. Ваше расследование – о нарушениях Правил банка. Между тем уже два часа вы не говорите мне, в чем именно могло бы состоять мое нарушение.
– Мы вам сформулировали это в первом же предложении. Не надо делать вид, что вы ничего не понимаете. За что вы платили деньги вашим сотрудникам?
– Я не платила моим сотрудникам денег.
– Интересно. Как тогда вы объясните этот перевод, который вы сделали со своего швейцарского счета своему помощнику?
– Мой помощник, который уволился год назад, перед отъездом в Москву собрался купить там квартиру и попросил меня одолжить ему на полгода часть денег.
– Вы же только что сказали, что не платили сотрудникам деньги. А когда мы вам предъявили доказательство обратного, начинаете вилять. Теперь говорите, что одолжили ему деньги.
– Повторяю, что не платила моим сотрудникам денег. Одолжить деньги, которые тебе человек потом вернет, и платить деньги – это разные вещи.
– А чем вы докажете, что он вам эти деньги вернул?
– Когда он уходил из банка, то получил предусмотренное Правилами солидное выходное пособие. Еще когда он просил меня одолжить ему деньги год назад, мы оба знали, что именно из него он и вернет мне долг. Что в этом ненормального?
– У вас есть документы, которые подтверждали бы ваши слова?
– Например, моя расписка в получении мною денег в погашение долга.
– Вы можете ее нам предъявить?
– Как я могу предъявить вам расписку, данную человеку, который живет теперь в Москве? Она, естественно, у него.
– Советую вам предоставить нам оригинал этой расписки, иначе мы будем считать ваше заявление голословным.
– Знаете, если бы я даже просто подарила ему эти деньги, чего я – подчеркну – не делала, даже в этом не было бы никаких нарушений Правил банка. Мои деньги – кому хочу, тому и дарю. Мои отношения с моим помощником – это мое личное дело. Это не находится ни в какой связи ни с моей работой в банке, ни с его работой в банке, ни с Правилами банка. И никаких оригиналов расписок я вам добывать не собираюсь. Между тем вы так и не сформулировали мне ни одного конкретного обвинения.
– Да вы уже сами тут более чем достаточно наформулировали. Ваши заявления противоречивы и путаны. Вы делаете ложное заявление, что не платили сотрудникам деньги, и тут же под давлением предъявленных фактов вынуждены признавать, что сказали неправду. Начинаете выкручиваться, говорите о каком-то якобы существовавшем займе, о расписке, которая якобы осталась в Москве. Тут же говорите, что, может, и не заем это был, а вы просто ему деньги «подарили»... Намеренно вводите нас в заблуждение.
«Да, Мартин был прав. Что бы я ни сказала, меня не хотят слышать и каждое мое слово используется против меня», – подумала Варя.
–