Любаша, сказал Серёга и заулыбался, – Любаша это просто песня! Мы с Люськой дружбу с ней водим. Хороший она человек. Жалко, конечно, что семьи у неё нет. Да то история тёмная и разобраться в ней, в этой истории, до сих пор не могу! Понимаешь, в Стариково, только их семья и оставалась последней, да Кузьмич. Родители её как—то странно умерли. Представляешь, она утром приходит к ним в комнату, а они мёртвые лежат в своей постели. Как Любаша рассказывает, ну всяко бывает, всё ж мёртвые не молодеют, а они будто лет на пятьдесят постарели, то есть лежали, как старик со старухой. А им всего сорок пять было! С тех пор она в Стариково даже на кладбище не ездит, а Кузьмича за сто вёрст обходит!
– Странно, а Кузьмич-то тут при чём?
– Ну, Любаша говорит, что вечером перед этим Кузьмич заходил к ним в гости и о чём-то долго беседовал наедине с родителями.
– А, Люба где была в тот момент?
– Там же, у себя в комнате. Не стала она их тревожить, а потом уснула. А после на кладбище, когда хоронили родителей, Кузьмич так их оплакивал, прям волком выл!
– Да-а-а, вот так история… – в схеме чего-то коротнуло и трактор взревел как раненый бизон. Серёга от испуга подпрыгнул на подножке трактора. Холодный пот проступил у меня на лбу.
– Ну, китаёзы, япономама, на припое сэкономили! Смотри, на плате дорожка нарисована, а олова нет!
– Так, один танк к бою готов, тащи припой сюда и паяльник. Потом посмотрим, что с остальными.
Дверь ангара приоткрылась и на пороге появился «батя».
– Ну, что, хлопцы, пора и отдыхать.
– Да какой отдыхать, Григорий Степанович, мы ж только начали.
– А ты на часы глядел, мил друг? Время-то уже, того, без пятнадцати девять! Вот что, давайте закругляйтесь. А ты, Алексей, беги в общагу, почисть перья, да к десяти подходи к клубу. Сегодня фильм привезли замечательный, боевик американский, режиссёр, говорят, какой-то Тарантин, чтоль… «Убить Билли» называется. Даже Кузьмич запросился. Сегодня мимо Стариково проезжал, гляжу на остановке сидит, руку поднимает. Возьми, говорит, Степаныч, меня сегодня в клуб, говорят у вас какой-то новый фильм привезли. И откуда он узнал? Ну да ладно, взял его, вон, у клуба на лавочке уже второй час сидит. Ждёт начала.
– О, я как раз в Москве на него и не ходил, закрутился что-то. Но народу на премьере было очень много, говорят качественное кино. Да и на этого Кузьмича глянуть любопытно. Серёг, ты пойдёшь?
Серёга с укоризной посмотрел на меня, как будто я выдал какую-то его тайну.
– Ох, Серёга, опять ты за старое! – покачал головой «батя», как у тебя только язык поворачивается про хорошего человека такую напраслину говорить?
Серёга ответил, немного расстроенным голосом:
– Не, Лёш, ты иди, а мне домой надо, а то Люська обидится. Лизу-то не с кем оставить. Иногда Марьниколавне отдаем, когда она по графику свободна.
– Ну, тогда – до завтра!
Я забрал рюкзак и, пожав руки Степанычу и Серёже, быстро направился в общагу.