вновь открыл огонь. Гильзы сыпались пачками. Воздух сотрясали частые, гулкие выстрелы. Командир Микула Адамов, держа в руке пистолет ТТ, прицелился. Он нажал на курок. Пулемётчик Жан тут же отлетел на бок, приняв пулю в голову. Она угодила точно в висок. Он, заливаясь кровью, грузно завалился на стальной пол бронемашины. И его пулемёт сразу затих. Жан был мёртв. Он уставился в одну точку. Командир бригады красноармейцев, выдохнул.
– Готов… Бойцы… Живо осмотрите тут всё… Берите оружие и воду. И быстрее… Надо уходить. Тут шумно очень было… Лётчик держись ближе…, – заявил командир.
Небо томилось в холодных красках. Вдали зрели томные облака. Повеял лёгкий ветерок. Лётчик Паша Фролов бегло осмотрелся. Он глянул на тело офицера СС Штили. Тот лежал на траве. Его растерзанное тело ужасало. Плащ был порван и горел и тлел. Кругом лежали тела солдат. Бронемашина сильно дымилась. За рулём мотоцикла восседал неживой автоматчик. Чуть в стороне лежал ещё один солдат. Его вид ужасал. Паша выдохнул. Он вновь бегло осмотрелся. На окровавленном лице появился влажный блеск. Глаза ледяные округлились. Мысли путались. «Отбились что ли… Сколько их тут было… Не сосчитать… Да и зачем? Куда теперь? Теперь хоть не в плен… Но куда? Если мы уже в тылу врага… Они сказали, что оборона прорвана. Кругом немцы… Значит, надо выходить из кольца… Но куда идти… Жуть. Кажется, у нас есть тяжело раненый боец… Его нужно нести… А кто – то там лежит в поле. Уже не двигается… Его убили… Его, кажется убили… Как и того парня в пролеске. Командир шальной у них… Видать уже много видел. Я сам стрелял. В этого солдата. Он убит. Я всю обойму выстрелил. Просто стрелял и стрелял… Я не мог не стрелять… А тот парень. Он сказал, его зовут Егор Пташкин… Его убили в перелеске… И ещё один боец. Капитан совсем ничего не чувствует… А может, это просто я такой чувствительный… Я стрелял, чтобы спасти себя… А если бы не стрелял. Конец… Счёт открыт… И отступить нельзя… Война… Они собирают оружие… Значит, сейчас пойдём… Раненый весь в крови… Что тут творилось?», – подумал он. Паша выдохнул. Он был слегка смущён и раздражён. Он чуть оправил на себе окровавленный кожаный полушубок. Его ворот тоже приметно замазался багряной влагой.
Повеял лёгкий ветер. Кругом виднелись только небольшие поля да перелески. Вдали витал то ли смог, то ли туман. Там в небесах темнели томные облака. Казалось, они совершенно не двигались. Паша тяжело вздохнул. Он быстро обтёр рукой своё влажноватое лицо. В глазах рябило. Мысли томные путались. Он немного прошёлся по полю. Но никак не мог собраться. Всё кружилось перед глазами. Он остановился, взирая на раненого бойца Валеру. У того вся телогрейка пропиталась кровью. Он еле дышал. Виднелись пулевые отверстия чуть ниже ключиц. Его немного приподнял Николай Кукушкин.
– Держись Валера… Мы тебе поможем… Держись…, – сказал он.
– ААААА… АААА… Я хочу пить… АААА… ААА, – застонал Валера.
– Аптечка… Мужики. Нам аптечка нужна… Бинты… Валере пить охота…