Тут шнапс во фляжке. Выпьем по немного… За бойцов…, – заявил Николай Кукушкин.
– Да… Выпьем… И сразу выходим…
– За бойцов…
– За павших товарищей…
Небо томилось в холодных красках. Веял прохладный ветер. Бойцы живо двинулись колонной друг за другом. Командир, бегло оглядываясь, замыкал цепь. Лётчик Паша Фролов двигался степенно. Быстрее не мог. Боль напоминала о себе. Ногу ушиб сильно. И рана дала о себе знать при ходьбе. Но всё же он не отставал. И не показывал своих слабостей. На лице появился влажный, тонкий блеск. Во рту слегка пересохло. Мысли томили. «Идём уже около двадцати минут… Кругом пустота и глушь… Одни поля и перелески. Вдали показалась какая – то деревушка на горе… Сколько таких на Руси. АААА. ААА… Надо идти… Плечо ноет и нога… Всё – таки я сильно ударил ногу. Только теперь понимаю как… АААА… ААА… Шесть бойцов. Командир Микула Адамов. И я… Нас восемь… Ноги уже устали от непривычки… АААА. ААА… Куда теперь нас заведёт эта дорожка. Никто не знает… Но надо идти… Был жуткий бой… Я выстрелил всю обойму в того автоматчика. Он упал грузно. Он хотел уже выстрелить меня из автомата. Но я его опередил… Вернее вовремя схватился за ствол. А так бы всё… Пиши пропало… Вовремя бойцы подоспели… Но там остались их товарищи… Трёх бойцов потерял командир Адамов… Он всё такой же… Спокойный и хладнокровный. Глаза у него шальные… Есть же такие командиры. Кажется, что ничего он не боится… Только чёрт ничего не боится. Да и тот не прост. Командир просто отважный мужик… Мне не по себе… Там наверху другой вид… В самолёте не так… Но всё одно… Мы сюда их не звали…», – подумал он. Паша тяжело вздохнул. За спиной слегка виляло оружие на ремне.
Глава четвёртая
Небо слегка потемнело. Там тянулись маленькие, томно – снежные облака. День сумрачный уже перевалил за экватор. Веял прохладный ветер. Кое – где витала небольшая туманность. А может, просто надоедливый смог. Или и то и другое. Но видимость от этого заметно сокращалась. Вдали раскидывались широкие поля, да небольшие перелески. Местная окрестность имела заметную низменность. Кругом маленькие голые кустики, да трава местами в полметра. Бойцы, меся глину и сырость пудовыми сапогами, шли друг за другом. Уже наседала усталость. Замыкал колонну командир Микула. Он держал руки на автомате ППШ. Барабан того был полностью забит патронами. Микула бегло оглядывался. И несколько был взволнован. Но не подавал виду. Он был военным. После армии служил на границе. Затем его перевели в западный гарнизон, где он служил около десяти лет. Он владел всеми видами оружия. И как – то в одиночку раскидал на границе троих контрабандистов. Он вновь бегло осмотрел территорию. Он обладал невероятной чуйкой. Он живо смахнул с лица накопившуюся влагу. Пилот Паша Фролов шагал в середине колонны. Он слегка прихрамывал. На плече висел автомат и карабин. Ремень с патронташем он пристегнул к поясу. Мысли путались. «Мы идём уже около часа… А может, полтора часа. Сапоги уже отсырели… Мокро и грязно… Впереди смог