ему рубля денег. А случилось это очень просто: отец вез домой пару бревен, да попался навстречу Артамонову, тот и приказал ему ехать в полицию, потому-де, что Токменцов без дозволения лес рубит.
– Где Токменцов? – спросил он грубо.
– Нету-ка.
– Тебя толком спрашивают: приехал он или нет?
– Ты не кричи, я ведь не отец – не боюсь тебя.
– Что ты!
Елена промолчала.
– Да знаешь ли, что я могу с тобой сделать?
Елена подумала: «Свяжись с дураком, и сама не рада будешь». Артамонов подсел к ней.
– Елена Гавриловна, ты чего на меня-то сердишься, дура ты эдакая? – И он ущипнул ее за ухо.
– Отвяжись, подлец! – И она перешла на другое место.
– Так я подлец?
– Подлец, как есть! только подойди – тресну поленом.
– Экая храбрая ты сделалась! Давно ли такая податливая была!
– Ты, коли за делом пришел, говори дело, а не прималындывай (т. е. не говори вздор).
– Я к тебе по делу пришел: хошь, отец твой будет казаком?
– Вот уж!
– Право: Емельянов захворал, вот и место, стоит только колесы подмазать.
– Спроси его, чего ко мне-то суешься с поганым рылом.
– Ты слушай: это все от тебя зависит.
– Ой-еченьки! какое слово сказал! как это так?
– А так.
И он подошел к ней и вмиг обнял ее. Елена хотела оттолкнуть его, но не могла совладать с дюжинным мужчиной. Артамонов ее целовал. Елена кое-как вырвалась, но он опять схватил ее.
Когда она пришла в чувство, то Артамонова в избе уже не было. Она ничего не понимала, что с ней делалось…
– Варнак! подлец! душегуб! – кричала она. Села она на лавку и давай плакать. Но слезами горю не поможешь.
– Господи! – вскрикнула она и стала на коленки, сильно рыдая. – Господи! – И сколько горя слышалось в ее словах! – Зачем Ты попускаешь такие напасти? Пропащая я теперь. Порази ты его, Царица Небесная! Порази ты его, Илья пророк, громом и молниею… – Больше она ничего не могла придумать. В таком положении ее застала соседка Федосья Андреевна, пожилая женщина.
– Чтой-то с тобой, девонька?…
Глава Х. Положение Елены
…В старой слободе заговорили.
И заговорили об таком предмете различно, как кто смыслил.
Первой вестовщицей была Федосья Андреевна Печенкина, соседка Токменцовых, подруга Онисье Кирилловне, по-заводски Пивная Бочка, потому что она варила и продавала старозаводчанам пиво и слыла за бойкую и умную бабу, выручавшую не одного человека из беды, так как она была подруга письмоводительской кухарке.
От нее пошли суды и пересуды в каждом доме старой слободы. Женщины говорили: «Экое наказанье. Экая Оленка несчастная!» – и в то же время прибавляли: «Сам плох, так не подаст бог». Девицы охали и боялись пройти мимо токменцовского дома, точно в нем черти сидят. Одним словом, женский пол был против Елены; Елену стали перебирать и нашли в ней много худого, несмотря на