из погреба, загнала ее в стайку и дала ей две порции корму. Потом, мучимая страхом, что тетка воротится, она надела на босые ноги ботинки, на голову платок и выскочила на улицу. Но она забыла набируху и воротилась назад. Положила она в набируху ножик, два ломтя ржаного хлеба, на которые посыпала соли, заперла сени на замок и пошла, крадучись, боясь, чтобы ее не встретили соседки. Но избежать встречи было трудно: ей попадались мужчины, шедшие из фабрик; они ничего не говорили с ней. Попалась ей старуха, погоняющая свою корову, и спросила ее:
– Куда, девоха, покатила?
– Корову пошла искать.
– А набируха-то пошто у те?
– А может, гриб найду.
Вот прошла она плотину, завернула к фабрикам. Шла она бойко, сначала все оглядывалась, потом вздохнула свободнее и пошла тише, зная, что до мостика всего полверсты осталось. Попадались ей рабочие, конные и пешие, возвращавшиеся домой из Петровского рудника. Один из них был знакомый Елене.
– Куда ты?
– По грузди.
– Гоже.
– Отца видел?
– Нет, не видел.
Елена струсила, но все-таки шла краем леса. Вот она у мостика, перекинутого через лог, где течет из лесу ручеек. Тут она села. Сердце билось как-то приятно: вот он придет… Ах, как долго! Не ушел ли он?… Долго еще просидела Елена, скучно и страшно ей сделалось. «И зачем это я, дура набитая, пошла?… Если тетка воротится да корову увидит, да меня не застанет?» Но она не шла назад, а ждала Плотникова. Вот и он идет в коричневом халате, полы которого заткнуты за ремень, которым он опоясался, в холщовых штанах, желтой ситцевой рубахе, в сапогах, с папироской во рту. В левой руке он держит набируху.
«Спрячусь я!» – вздумала вдруг Елена и спряталась в кусты; смешно ей сделалось.
Плотников сел на мостик.
– А-у! – услыхал Плотников тоненький голосок, похожий на кошачий визг. Он вздрогнул, поглядел кругом и стал смотреть на дорогу по направлению к заводу. Елене обидно даже стало, что Плотников не ищет ее.
– Илья Назарыч! – вскричала она своим голосом. Сердце забилось сильнее, она улыбалась.
Плотников встал, посмотрел в ту сторону, откуда послышалось восклицание, и увидал сарафан.
– Елена! это ты?
Елена вышла и захохотала.
– Обманула, обманула! Ловите!! – И она убежала в лес. Плотников тоже пошел в лес. Слышно было, как хрустели сухие ветки, валежник. Плотников крикнул:
– Елена, уу!
– А-уу!!
– Иди сюда-у!
– А-уу! – Эти восклицания далеко раскатывались по лесу и гудели где-то далеко.
Плотников шел на отклик Елены, которая была уже далеко через лог.
«Что за глупая девчонка! – думал он. – Ну зачем она прячется?» – И старался догнать ее.
Илья Назарыч за это время много передумал о своей любви и о своем желании жениться на Елене. Он хорошо понимал, что Елена его любит, а это он заключал из обращения ее с ним в ее избе. Когда он проснулся на другой день после сцены в слободе и на плотине, ему вдруг пришла в голову мысль, что он уже слишком далеко