на реке Лавре, по которой было удобнее всего сплавиться с северного побережья на равнинные земли. Именно Ланару в будущем предстояло стать столицей объединённого королевства Энелия.
Глядя на великолепие энелианской столицы и того величия, что окружает Белый город, властитель рода Северинов решил, что и в его вотчине будет место для божественного камня. Он повелел основать дворец на том фундаменте, который увидели первые нортрандеи и вокруг которого уже вырос порт Калантир. Стены и крышу своего терема князь построил из дерева белегорнской лиственницы, которая имела ярко-белый цвет и несколько напоминала божественный камень. Оттого и пошло название дворца Северинов – Белый. В сиянии утреннего солнца дворец казался ослепительным настолько, что на него почти нельзя было смотреть: городской вид Калантира был украшен огромной морской жемчужиной дворца. Многие моряки, прибывающие в солнечную погоду, эту жемчужину поначалу принимали за свет маяка, указывающего путь на добрую землю.
Когда на набережной Свирелей оставались лишь последние зеваки, громко обсуждавшие событие, которому они стали свидетелями, да крики чаек разносились по ветру, наполняя и без того узнаваемые звуки порта, то в город, наконец, двинулся и молодой Годрик Каэр. Он, засунув руки в карманы своего простого моряцкого полукафтана и наклонив голову к мостовой, думал о виденном им чуде и о том, что самому ему следовало бы проситься на службу на подобном корабле.
Форвент был тяжелее и многим быстроходнее струга или галеры. Он мог дать бой шторму и мог дойти туда, где кончается мир. На борту форвента можно было легко обогнуть Нортрандейский полуостров – об этом слышал Годрик Каэр от мастеровых в порту, что строили «Софию».
Капитанам галер, приближаясь к Вострому мысу, приходилось задабривать море молитвами Богу. Многие собирали экипаж перед походом к мысу, открывали Священную книгу и читали написанное пророком Иосифом. Некоторые даже брали с собой священников из религиозных орденов, чтобы Господь наверняка внял их мольбам. Наиболее презренные из всех моряков – пираты – при переходе Вострого мыса постоянно совершали жертвоприношения языческой Крессиде.
Но когда первые форвенты сошли в море, то необходимость беспокоить высшие силы по пустякам должна была отпасть. Тяжёлые суда с широченными парусами могли сопротивляться мощным подводным течениям, которые каждый год бросали на кинжальную скалу мыса корабли тех, кого боги не услышали.
И если мастера окажутся правыми, то тогда должна была усилиться торговля Северной Чети с Линдиором, берега которого как раз лежали за Нортрандеем. Большая часть товаров из этого княжества, окутанного горами, шла в южную Крестовицу, что очень уязвляло самолюбие Северинов, так как Линдиор упорно считался князьями одним из северных королевств. Помимо этого, Людек рассчитывал начать торговать