никто пространства не лишает,
И жизнь его никто не сторожит.
А ястреб, медленно слетев с куста,
Вдруг шевельнет напыщенною бровью
И окропит рябиновою кровью
Земли потрескавшиеся уста.
«Свари пельмешки, милая! Потом…»
Свари пельмешки, милая! Потом
Мы погрустим, а может, и поплачем,
И жизнь свою опять переиначим,
Войдя, как в озеро, в родимый дом.
Не жизнь странна, а русская страна —
С медведями, с морозцем, со снегами.
И пусть струна еще звенит в тумане,
Но боязливой стала и она.
А вот пельмешки, правда, хороши —
Так в рот и просятся! Посыпь их перцем,
Благослови их, радостных, всем сердцем
И водочки в рюмашку накроши.
«Поставишь на газовую плиту кофейную турочку…»
Поставишь на газовую плиту кофейную турочку,
Нальешь в бокалы вино, которое сулема,
И игра в дурака оборачивается игрою в дурочку,
На которой негде даже ставить клейма.
А что придет потом, поверьте, я
Не догадываюсь, но не Апокалипсис, не потоп,
А простое ощущение счастия и бессмертия,
Правды и лжи. Но это придет потом.
А пока ты задыхаешься в этом чужом объятье и
Возмущаешься, что кофе убежало опять
И что время, зашифрованное в распятии,
Никогда не уходит вспять.
«Я, как кошка, гуляю сам по себе…»
Я, как кошка, гуляю сам по себе,
И пусть ни гроша за душой,
Я помню, Господи, о Тебе
И о том, какой Ты большой.
«Бьешься, как рыба об лед, ничегошеньки не понимая…»
Бьешься, как рыба об лед, ничегошеньки не понимая,
Но одуванчик уже раскрыл белый, как смерть, парашют.
Ты идешь по жизни, зевая, кривляясь, хромая —
То ли голый король, а то ль королевский шут.
Где ты, любимая? Ты ведь была нетленной,
Была городской, а коз деревенских пасла,
Ты бы меня и от звона голодной вселенной,
И от жизни холодной, и от смерти горячей спасла.
Как порой по ночам мы бессмысленны и одиноки —
Да и впрямь от луны не дождешься ни зла, ни добра.
Белобрысая кошка доверчиво трется об ноги —
Это значит, что утро. И значит, работать пора.
«Глянь, рассвет величав и светел…»
Глянь, рассвет величав и светел,
И что делать теперь тебе,
Если солнце горит, как петел
На раскрашенной городьбе.
И щебечут опять синицы
Не о том, совсем не о том.
Упадет на твои ресницы
Даля вещего третий том.
Усмехнешься. Потом растает
Этот жаркий летейский лед.
Приглядишься – опять светает:
Недолет или перелет?
«Цветы растут как хотят…»
Цветы растут как хотят,
Даже вверх головой.
По ветру листья летят —
Вот мертвый, а вот живой.
Деревья