поднялся.
– Мне хочется задать вам один вопрос, – сказал Вавилон. – Вы никогда прежде не имели дела с гостиницами?
– Никогда.
– Ну так вы не знали своего предназначения. Вы были бы величайшим из всех владельцев гостиниц, даже лучше меня, а я не имею себе равных, хотя у меня всего одна, а другие имеют и по шесть. Отчего вы никогда не открывали гостиниц, мистер Раксоль?
– Ах, право, не знаю, – засмеялся тот. – Но вы мне льстите, мистер Вавилон.
– Я? Льщу? Вы меня не знаете. Я не льщу никому, разве что иногда какому-нибудь чрезвычайно высокопоставленному постояльцу, и в таком случае непременно делаю соответствующие распоряжения относительно счета.
– Да, кстати о высокопоставленных постояльцах: сюда, говорят, завтра приедет парочка немецких принцев? – непринужденно поинтересовался американец.
– Совершенно верно, – последовал краткий ответ.
– Что же, значит, надо сделать что-нибудь особенное? Устроить им, что ли, торжественный прием – стоять в холле у парадных дверей и кланяться или еще что-нибудь?
– Нет необходимости. Это по вашему желанию. Современный хозяин гостиницы ведь совсем не то, что какой-нибудь средневековый трактирщик, и даже принцы нынче не претендуют на его личное присутствие, разве что в каком-нибудь экстренном случае. Да вот, например, хоть великий герцог Познанский и принц Ариберт – они уже не раз удостаивали меня своими визитами, а я и в глаза не видел ни одного, ни другого! К тому же я обо всем уже распорядился.
Почтенные джентльмены поговорили еще немного, и Раксоль простился с бывшим хозяином отеля.
– Позвольте проводить вас до вашего номера, – предложил Вавилон. – Лифты, должно быть, уже остановлены, и нигде ни души. А сам я ночую здесь. – И он указал на дверь во внутренние покои.
– Нет, спасибо, мне лучше исследовать гостиницу без провожатого. Комнату свою я, наверно, найду, – возразил гость.
Но, когда Раксоль очутился в лабиринте бесконечных коридоров, уверенность в том, что он сам сможет найти свою комнату, несколько уменьшилась. Номер-то ее он знал – сто седьмой, но на каком она была этаже – забыл. Поднимаясь на лифте, этого не замечаешь. Идя по коридору, он миновал уже несколько дверей, за которыми скрывались лифты, но нигде не было видно ни одного выхода на лестницу – казалось, что эти сооружения совсем вышли из моды во всех уважающих себя гостиницах, и хотя архитекторы по старой памяти продолжают снабжать ими здания, но всегда прячут их в самых удаленных закоулках, чтобы они не оскорбляли взоров избалованной космополитической публики.
«Великий Вавилон» казался огромным, заброшенным и таинственным. В длинных коридорах кое-где поблескивал неяркий электрический свет. Раксоль был в туфлях из тонкой кожи, а потому ступал беззвучно и в одиночестве расхаживал взад-вперед по длинным коридорам. С верхнего этажа до него, казалось, доносились мирные звуки многоголосого храпа.