или избавиться от остального. Этим утром Вен как раз этим и занималась, когда обнаружила конверт.
Он был адресован Лану, на марке значилась дата за две недели до его гибели. Обратный адрес – абонентский ящик в Либоне, в Степенланде. Вен протянула мужу два сложенных листка с убористым почерком и фотографией шестимесячного младенца.
– Кто это? – спросил Хило.
– Твой племянник. Эйни была беременна, когда уехала с Кекона.
Вен ткнула пальцем в начало письма.
«Не знаю, как еще тебе в этом признаться. Это твой сын. Прости, что не сказала раньше, но я не была уверена в отцовстве. Оно стало очевидным после его рождения – у него твой нос, твои глаза, даже выражение лица… как у Коула. Ты знаешь, о чем я. Его зовут Николас, и он чудесный, здоровый малыш».
Вен наблюдала, как Хило в недоумении скользит глазами по остальному письму. Она уже прочитала его и знала, чем оно заканчивается.
«Понимаю, какое это потрясение. Я и сама не знаю, как поступить. И хотя у нас ничего не получилось, я все-таки хочу, чтобы Нико знал своего биологического отца. Может, мы могли бы обсудить мое возвращение на Кекон. Не стану тебя винить, если ты не захочешь иметь со мной ничего общего, но ты мне небезразличен. Пожалуйста, напиши».
Хило отложил письмо и изучил фотографию.
– Не вижу того сходства, о котором она говорит, – наконец сказал он.
Вен выхватила из его рук фото.
– Ты просто слеп, – воскликнула она. Это правда, малыш на фото выглядел как все младенцы – круглолицый, с большими глазами, милый и нежный, но настолько очевидно был сыном Коула Лана, что Вен хотелось с негодованием зашипеть на мужа. – Ты должен написать Эйни.
Хило скривился и сел на край кровати. После отъезда бывшей жены Лана никто в семье не поддерживал с ней отношения. Конечно же, она слышала о смерти Лана.
– Вряд ли она хочет получить ответ от меня. Мы с Эйни никогда не ладили. И что мне ей сказать?
Вен присела у ног мужа и с настойчивостью посмотрела ему в лицо. Она знала, что Хило никогда не любил жену своего брата, но какое это имеет значение? Его личные чувства к Эйни неважны, нужно поступить правильно в отношении ребенка. Как только Вен увидела фотографию Николаса, ее сердце растаяло.
– Скажи, что она может вернуться в Жанлун. Она хочет вернуться, но ждет одобрения Колосса.
– Она хочет привезти с собой этого иностранца, с которым наставила рога Лану, – ответил Хило с раздраженными нотками в голосе.
– Даже если и так, Лан наверняка поступился бы честью и позволил им вернуться, если привезут его сына на Кекон. – Вен снова протянула фото и письмо. – Напиши Эйни и объясни, что мы обнаружили ее письмо только сейчас. Скажи, что она прощена и может приехать, чтобы воспитать сына в Жанлуне, где он познакомится с семьей. Нико, наверное, сейчас уже года два. Неправильно, что он живет так далеко, растет вне культуры нефрита и в окружении иностранцев.
Хило потер глаза пальцами, но кивнул.
– Ты права. Я никогда не смогу считать Эйни