вепрем.
Великий Вепрь Севера
Когда погоня только началась, Мигел пытался стрелять в преследующего его вепря, но очень скоро понял, что это бессмысленно. Стрелы отскакивали от щетины, не нанося чудовищу ни малейшего вреда, а та, что вонзилась вепрю в рыло, только разозлила его ещё больше, но ничуть ему не повредила. Мигел целил вепрю в глаза, но скачка была бешеной, и попасть в такую сложную мишень, как маленькое кабанье око, стрелку не удалось. А Фахана и вовсе не было видно, и юноша тешил себя надеждой, что одноногий великан просто сильно отстал.
Хуже всего было то, что Мигел не слишком хорошо понимал, куда они скачут. Самой широкой и удобной была та тропинка, по которой они пришли к скале на рассвете, и которой пользовалась колдунья. Но она вела к поляне, на которой рос зачарованный куст. А те маленькие и заросшие тропки, которые иногда появлялись по бокам, могли завести неизвестно куда, и уж скакать по ним было точно очень рискованно. От Кухулина и Кара в данном случае проку было мало, поскольку пёс едва поспевал за конём и всадником, а ворон кружил в вышине и что-то кричал, но Мигел, оглушенный стуком копыт и рёвом кабана, не мог разобрать ни слова. Наконец он решился и резко повернул коня направо.
Ветер был молодцом. Он не споткнулся о торчавшие отовсюду корни, ловко перемахнул через перегородивший тропу древесный ствол, и, хотя ветви несколько раз больно хлестнули всадника по лицу, всё кончилось хорошо. Они вновь выскочили на куда более широкую тропку, а кабан заметно отстал. И только когда через мгновение Мигел оказался на поляне, посреди которой рос роскошный куст бузины, ибериец понял, что колдовской лес сыграл с ним злую шутку.
Куст рос на прежнем месте, и был точно таким, каким друзья оставили его на рассвете, вот только добрался он до него очень быстро. Но Мигел понимал, что это к лучшему. Видимо, Кевину пока не удалось разделаться с колдуньей, чары её не развеяны, и теперь он уведёт своих преследователей куда подальше, пока принцесса не приняла человеческий облик. Преследователей или преследователя? Фахана было не видно и не слышно. А вот кабан с диким рёвом выскочил на поляну, и Мигел, выпустив в него очередную стрелу, вновь погнал коня по лесной тропе, на этот раз – в сторону Проклятого Камня.
Прошло какое-то время, и Ворон Кар подтвердил опасения Мигела. Несмотря на бешеную скачку, он приземлился всаднику на плечо, и, вцепившись когтями в одежду, громко прокричал в самое ухо юноши:
– Вепрь! Один лишь вепрь преследует нас, а фахан остался у пещеры! А ещё Ветер и Кухулин начинают выдыхаться!
Мигел это заметил, и заметил уже давно. Он не ожидал от клыкастого здоровяка такой прыти и выносливости, надеясь, что постоянно сможет держать дистанцию и только раззадоривать своих преследователей выстрелами из лука, не давая им вернуться к пещере. Но вышло по-другому, вепрь не отставал ни на шаг и даже не задыхался, и теперь юноша не знал, что ему делать. Конь и верный пёс теряют силы, врага не подстрелить, да и стрелы