частях. Никифор велел одному из сопровождавших телохранителей подобрать его.
Едва только колонна встала на привал, как Никифор стал доискиваться, у кого в подчинении воин, который, еще не встретившись с опасностью, бросил свой щит.
– Найдите хозяина этого щита и вместе с его лохагом доставьте ко мне, – велел Никифор вестовым. Прежде чем перейти к постановке задач на день следующий комитам и лонгинам собиравшимся у него на ежевечерний разбор пройденного пути.
В отрядах немедленно были устроены строевые смотры. Виновный быстро был обнаружен. Красавчика и лохага Хачатура доставили к государю.
Устремив на юношу грозный и суровый взгляд, государь спросил:
– Скажи-ка, негодный, почему ты выбросил щит?
– Великий государь! Щит соскочил с плеча, и у меня не было сил вновь поднять его. Ведь вдобавок мне еще приходится тащить бурдюк с водой и тяжеленное копье – распластавшись на земле, оправдывался Аргишти.
– Если бы на нас сейчас неожиданно напал неприятель, каким оружием ты, бросивший щит на дороге, стал бы обороняться от врагов и их стрел? – снова спросил Никифор, внимательно рассматривая Красавчика. Хачатур первый почувствовал опасность в голосе государя. Не давая Аргишти раскрыть рта, опередил его:
– Не вели казнить, великий царь! Это его первый поход. Мальчик еще не окреп. Это моя вина – не доглядел. Больше этого не повториться. – Хачатур уткнулся лбом в землю.
Тут и Аргишти понял, что жизнь его висит на волоске. Просто так к главнокомандующему не приводят. Он забормотал от ужаса что-то нечленораздельное.
Басилевс Никифор поднял руку, прекращая слова оправдания и стенания.
– По римским законам, легионера бросившего оружие на поле брани ждет смертная казнь. Но поход – еще не сражение. И я пощажу его лохаг. Этот мальчик и так жив только до первого боя. – Никифор был спокоен, но угрюм. – Ты целиком и полностью отвечаешь за своих людей. Поэтому сам накажи его! Отстегай розгами и отрежь ему нос. Стервятникам не нужна его красота. Если выживет после битвы, то собственная красота перестанет волновать его самого. А чтобы другим была наука, привяжи его к телеге и оставь на обочине. Пока не пройдет вся колонна. Все должны видеть, какое наказание ждет нерадивых воинов.
С этими словами Никифор отпустил легионеров. Достигнув места привала, где с нетерпением ожидали остальные бойцы, Хачатур рассказал о встрече с базилевсом и его решении.
– Дядя, неужели ты и впрямь собираешься отрезать мне нос? Царь сказал, что бы ты наказал меня. Но наказать можно и по иному, не прибегая к такому жестокому способу! Ни одна девушка дома не выйдет за меня замуж. Ведь по нашим обычаям усекают носы у тех, кто нарушил брачные установления, – заныл Красавчик. И остальные поддержали его.
– Брось это дело, Хачатур! Базилевс уже наверно забыл об этом. Мало ли у него других забот, кроме как помнить о наказании простого воина.
Расхлябанность