только разрушенная стена открыла достаточно широкий проход, легионеры двинулись на приступ.
Еще не рассеялись клубы дыма и пыль, а ромеи уже вошли в город. Жители и гарнизон отчаянно сопротивлялись на каждой улице, в каждом доме. К полудню всякое сопротивление было подавленно. Лев Фока доложил Никифору о взятии крепости. На центральной башне внутренней крепости развивалось бело-голубое знамя Византии, а на центральной площади был установлен Крест Победы.
Покорив Мопсуэстию, Никифор запретил ее разрушать. Оставшимся в живых жителям было предложено принять христианство. Этим он показал всем, что в отличие от предыдущих набегов, в этот раз империя пришла сюда надолго.
Горожане, не сменившие веру, были лишены прав и обращены в рабов. Они горько оплакивали постигшую их судьбу. Захваченная добыча была собранна и поделена согласно своду «Эклога». Часть полученной легионерами добычи ушла на оплату кредитов галатам и поставщикам оружия. Лучшую часть из казенной доли Никифор отложил для царской сокровищницы. Оставив в крепости гарнизон, колонна двинулась на Килликийскую равнину. От стен занятой Мопсуэстии, легион двинулся в сторону Тарса.
На подступах к Тарсу к легиону Никифора примкнул поджидавший его со своей кавалерией дука Ван Цимисхий. Все это время его мобильный отряд находился неподалеку от города-крепости, совершая дерзкие набеги на продовольственные обозы и купеческие караваны. Узнав о приближении войска Никифора, Цимисхий тут же поспешил к государю.
Влетев, как стрела в палатку, где Никифор обсуждал предстоящую битву со штабной свитой и магистром Львом, тут же бросился обниматься.
– Никифор! Лев! Как же я рад вас видеть! Полгода полевой жизни сделали из меня настоящего дикого скифа. Давате уже расколем этот орех и вернемся в столицу. Я соскучился по баням и театрам, застольям и красивым женщинам.
– Погоди ты о женщинах. Успеешь еще, – улыбнувшись, осадил своего родича Никифор. – Докладывай, чем ты тут занимался. Много ли собрал провизии? Хватит ее, чтобы прокормить войско осадившее Тарс?
Выслушав обстоятельный доклад, похвалил родича:
– Зиму и весну ты провел не впустую дука Ной. Хвалю! А сейчас расскажи, что удалось тебе выведать. Есть ли у Тарса слабое место? – Спросил он.
– Не надо ничего выдумывать Никифор! Стараниями моих охотников в городе не так уж много осталось запасов продовольствия. Обложим их со всех сторон. А через пару недель там начнут грызть свои сапоги. Лишь бы с моря не подвезли припасы.
– Об этом уже позаботились. Друнгарий флота Никита послал курсировать вдоль побережья отряд огненосных триер, – заверил его Лев.
Расположив основной костяк войска невдалеке от Тарса, сам город Никифор плотно обложил постами от берега до берега. Помня о том, какой урон нанесли ромеям вылазки тарсийцев в прошлую осаду, Никифор решил в этот раз максимально обезопасить свои войска. Он приказал выкосить всю траву и срубить все деревья, окружавшие