мне перед расставанием упаковку дефицитнейших аэрофлотских таблеток от тошноты. Наверное, они разговорились с мамой, и та рассказала ей о мучившей меня в недалёком прошлом морской болезни. Лучше бы было без напоминания. Тема с укачиванием сама собой разнылась, как больной зуб. Потом, в качке, как я ни искал подаренные таблетки, так и не смог их найти. Мой дед, который был совершенно искренним атеистом, в таких случаях говорил: «Чёрт лапой накрыл».
Готовимся к плаванию
Сегодня мы прощаемся с Волгоградом. Именно сегодня, на сухогрузе, на скрипучих стапелях с горизонтальной мачтой без надутого спинакера с колумбовым яйцом, без сотен провожающих проходим центральную набережную. Для всех мы парадно ушли 2 мая, на самом деле, именно сегодня, без всякого внимания к себе мы тихо, с комом в горле прощаемся с городом. Бинокль переходит из рук в руки, каждый пытается найти хотя бы одно мало-мальски знакомое лицо на правом берегу Волги. Никого… Пять монеток летят в Волгу – мы обещали вернуться! Привыкаем к скрипу деревянных стапелей, на которые взгромоздилась «Аира». Во время шлюзования на Волго-Донском канале при боковых толчках несколько раз было реально страшно за лодку. На всякий случай расходились в стороны. Слава богу, конструкция выдержала. А ведь поход мог закончиться, так и не начавшись, если бы «Аира» рухнула с двухметровой высоты. Вот был бы номер!
Пока шли по каналу, доводили до ума яхту. Во-первых, наклеили коврики из пористой резины на палубу, чтобы потом, когда её будет поливать водой, меньше скользить на вахтах. Кроме этого через коврики не так будет поджаривать пятки на солнцепёке. Когда-то же он нас накроет?! Во-вторых, каждый взялся за благоустройство своего спального места. Все делали боковые карманы, о которых говорил Слобода, как в поезде, только намного больше, для хранения вещей постоянного пользования. Нарезали побольше метровых шкертиков – тонких верёвочек, используемых для рифления (уменьшения площади) парусов за счёт их скрутки и прочей бытовухи – мало ли что ещё придётся подвязывать.
За месяц до старта Артур сказал, что он закрепляет за собой обязанности кока. Готовил он сказочно вкусно, в особенности мясо. Тогда, на регате, перед путчем он угощал изысканным блюдом, в котором было три сорта мяса и много овощей, таявших во рту. Артур был удивительно любезен, старался угодить и постоянно шутил, сипловато смеясь. Потом как-то я попробовал его царской ухи. Ресторан отдыхает. И теперь впервые на сухогрузе он объявил, что сделает борщ. Я сходил за водой и помыл овощи, Витька их почистил, Костя нарезал, Гена настрогал кусками мясо, порубив кости. Артуру оставалось зажечь огонь, потушить заправку, всё закинуть в воду, посолить и поперчить.
– Если Артур за что-то берётся, ему нужна команда помощников, – резюмировал Витька, дочищая последнюю картошку и бросая её в воду, – так и я могу коком быть.
Как в воду глядел. Буквально со следующего дня обязанности кашевара делегировались именно ему. Артур больше не захотел готовить для команды.
– Я всё сделал для перехода, я его организовал, я принёс продукты на лодку, вы и