были аккуратно разложены камеи, монеты, наконечники стрел и копий.
– Древний Рим – слабость нашего хозяина, – сказал Валерьяныч, плюхнувшись в кресло. – Садись, садись, не стесняйся. Поистине поразительная эпоха, расцвет науки, культуры, искусства, театра и музыки, поэзии и прозы. Ты слышал чего-нибудь про древний Рим?
– Так… – Максим пожал плечами, попытавшись выудить из памяти остатки школьного курса.
– Да, жаль… А ведь достаточно было бы человечеству изучить уроки истории и оно давно бы избавилось от многих катаклизмов. Хлеба и зрелищ требовала толпа, и императоры дарили ей то и другое с избытком. И как результат, Рим почти не знал социальных противоречий. Перевороты конечно случались, но чтобы кто-нибудь там вдруг потребовал низложить рабство и в срочном порядке ввести феодализм, или даже минуя его установить буржуазную демократию? Никогда! Бог мой, кому это, бишь, принадлежат слова о том, что единственный урок истории состоит в том, что из нее не извлекают никаких уроков? А ведь это и в самом деле так. Печальный урок расцвета и гибели великого Рима ничему нас не научил. И история жестоко отплатила нам за это. «Третий Рим» погиб, как и все предыдущие. Проанализировав древнейшую историю и сопоставив ее с новейшей, наши социологи пришли к малоутешительному выводу. Промышленный подъем конца XIX начала XX века, а также экономический бум после второй мировой войны мы испытали, идя почти в точности по канонам древнеримской истории. Политика «разделяй и властвуй», «палка и морковка», создание буферных государств, установление в соседних странах угодных нам режимов – все это в точности повторяет политику Рима двухтысячелетней давности. Стоило же нам потерять истинно римский дух, пойти на поводу у демагогов, начать заигрывать с Европой и Америкой, как Рим с Аттилой, ослабить вожжи и наплодить безработных, допустить десяток региональных революций, как наш национальный престиж покатился к нулю и мы оказались у разбитого корыта, ну а теперь… теперь настала пора собирать разбросанные отцами камни. То, в чем мы предлагаем вам принять участие, друг мой – это не что иное, как смелый социальный эксперимент, попытка возродить в нашем народе истинный дух древних поколений. Вы были в Риме?
Максим отрицательно помотал головой.
– Но вы хоть знаете, что такое Колизей?
– Это такой… – Максим развел руками.
– Вот именно, такой большой стадион, где в древности происходили представления. Публики было там навалом. Представления пользовались огромной популярностью в народе и от того, на сколько пышными они были, зависело, насколько народ будет любить своего императора. Гвоздем программы были гладиаторские бои. Слышали о таких?
– Это когда люди друг с другом дрались?
– Не только друг с другом, но и со львами, тиграми, леопардами, крокодилами…
Максим медленно поднялся с кресла.
– Но-но, успокойтесь. Не делайте глупостей. Помните, вы подписали контракт. Сядьте! и без глупостей. А то я могу вызвать и полицию.
– Зачем? – настороженно спросил Максим.
– Значит вы опасаетесь и полиции