помоги пережить.
Глаза застила темнота, кровь кипела, а этот охотник насмехался над ней, смотрел, как на пустое место. И так искривилось его лицо, будто и не человек он, а страшный тролль с желтыми глазами. Холодом обожгло спину, тогда как вся она плавилась от жаркой дипры.
– Обуздай свою похоть, бесстыжая! – процедил охотник.
– Зверь, а не человек, – простонала Аша, загораживая лицо ладонями.
Охотник передернул плечами, отвернулся и ушел собирать валежник для костра. Ишь что придумала, бестия. К людям ей надо. Видно, что подосланная, в том и подвох. Попадись ей не он, а другой мужчина, мог бы не устоять. Откликнулся бы на непристойную просьбу, не подумав, и принес в клан заразу. Драконы ничем не гнушаются, чтобы извести на Иде вольных людей. Пусть сдохнет. Он тогда сожжет ее тело. А потом поживет несколько дней здесь, подальше от клана и, если увидит у себя признаки той же болезни, куда деваться, сожжет себя тоже.
Мужчина вытащил из землянки котелок, сходил за водой, разделал пару кроликов и поставил вариться мясо. Оставшиеся тушки закоптил. Девушка перестала извиваться, но еще дышала. Сбивчиво, трудно. Авось не дотянет до темноты. Не хотелось бы караулить ее еще и ночью. Оттого и не съели ее джалаи, что живет в ней злая зараза. Как все-таки хорошо, что он не повелся на ее ложь.
Потемнело, словно туча наползла на солнце, костер затрещал, выстрелил искрами. Охотник подхватил с земли палку. Неведомо откуда появилась на поляне старуха в черном одеянии. Приблизилась, уперлась в него светлыми глазами, вместо рта – складка, видно губы от древности стерлись. Старая Ённа. Как он ее проморгал?
– Зачем пришла? – недружелюбно спросил он.
Полдеревни ходило к Ённе за предсказаниями, но ему всегда было не по себе от цепкого взгляда, и он ее ни о чем не спрашивал. Никогда.
– Сестра моя в беде, – прогудела Ённа. – Пришла ей помочь.
Старуха направилась к больной, не обращая больше внимания на охотника.
– Не трогай ее, – попытался остановить ее мужчина. – Зараза в ней.
– Много ты знаешь, – хмыкнула Ённа, усаживаясь на траву рядом с Ашей. Достала из котомки снадобье, начала втирать девушке в виски. Зашептала что-то непонятное, складное.
Охотник наблюдал за ней.
– Колдуешь?
Ённа еще раз зыркнула на него сердито.
– Займись своим делом, Расвед.
Долго пела она, Охотник задремал. “Тала-вала-вила-мила-тичи-ричи-чи. Тиливила-жива-дэва-раса-юма. Шигарлала-космо-рума…” Расвед встрепенулся, вскочил. Вот напасть! Вода в котле почти вся выкипела. Ругаясь, охотник убрал его с огня. Похлебал, обжигаясь, остатки бульона, наелся мяса. Усыпила его старая грымза. Уже сужалась полоса ясного неба, скоро захлопнутся створки Шамбары. Что ему, сидеть их сторожить или в землянку спать идти? Может, еще хворосту собрать, пока совсем не стемнело.
Аша заметалась, распахнулись глаза, полные ужаса. Вцепилась в руку Ённы.
– Желтые глаза! Страшно мне. Злой он!
Ённа свободной рукой толкнула ее назад, велела лежать.
– Не