что не станцевала для тебя, – маленькая ладонь коснулась его щеки. – Я уже стояла на ладье смерти. Спасибо, что забрал меня!
Вид у спасителя все еще был ошарашенный. Может, он ее не слышал?
– Скажи что-нибудь, – попросила Аша.
Ятрим прикрыл вдруг глаза и продекламировал вдохновенно:
Ты вся горишь, твой лотос пышет,
Я напряженный и тугой.
Пусть Небо смотрит, пусть услышит:
Я принимаю жребий свой!
И бьюсь упругий и счастливый,
Твой грот утех, заполоня.
Волна вздымается игриво:
Прими меня, прими меня!
Я брызну вожделенной влагой,
Как перламутровой росой,
И вдруг с приветственною тягой
Меня обнимет Лотос твой!
Свершилось, Небо покачнулось,
И, рассыпая звезд букет,
Как к талисману прикоснулось,
Благословило наш дуэт.
Девушка засмеялась, не ожидала такого признания.
– Ты поэт?
– Поэт, – наконец-то, он посмотрел на нее. – Как тебя зовут, Одаренная?
– Аша.
Ятрим притянул ее к себе, прижал покрепче.
– Аша, ты живи у меня.
Они не ушли с пригорка до самого утра. А когда закончилась ночь Ярких, кшейт и Ятрим увели Одаренную в свою деревню. Расвед вернулся двумя днями позже. И хотя он перестал казаться Аше желтоглазым оборотнем, они друг друга невзлюбили.
Глава 2
Земля за высокими стенами Граца была сухая, безжизненная. Отвалы серых комьев громоздились над беспорядочными, никуда не ведущими траншеями. Бесцветные мракилы ревели дурными голосами и поднимали тучи пыли, что затрудняло поиски.
Шишира терпеливо кружил над равниной, всматриваясь в блеклые фигуры несчастных ящеров. Потеряв разум, драконы скоро утрачивали, присущие их породе цвета. Краем глаза Шишира следил и за своим племянником, Кирошей, нарезавшем круги подле него, с самым сосредоточенным выражением на морде. Он боялся разочаровать Шиширу – вдруг дядя больше не возьмет его с собой на “боевое задание”. Он очень хотел увидеть Ваташу первым. Шишира понимал, что племянник, прежде всего, несказанно рад возможности размять крылья, почувствовать свою драконью мощь, и не винил его.
Одна из мракил взбежала на холм, забив крыльями, как подбитая курица, и кубарем скатилась вниз в ложбину.
– Туда! – приказал Шишира.
Два дракона немедленно начали снижаться. “Будь осторожен, – предупредил Шишира на оме – мысленном общении образами. – Не хватало еще, чтобы мракила застала тебя врасплох”. Они опустились по разные стороны впадины, в которой лежал на боку больной дракон. Лазурный Ваташа превратился в бледного, испещренного синими пятнами мутанта, он дышал с присвистом и смотрел сквозь Шиширу, не узнавая его.
– Кто это сделал, Ваташа? – попытался поймать блуждающий взгляд несчастного Шишира.
Ваташа