не надо вам. Ну как, доверите?
– Что вы такое говорите… в сохранности… Обязывать мне вас неудобно. Ну, если не сложно…
– Да какие сложности, я на машине поеду, не оттянет. Давайте, давайте, не думайте.
Анна Ивановна поставила авоську на широкие мраморные перила, вздохнула.
– Он, сын, в строителях там… Вы, если его по адресу не будет, то прямо на работу. Только он во временной бригаде, не в местной…
– Найду, найду, – вынимая ящичек из авоськи, сказал Лохов. – А на словах передать что? Записку, может, вложите?
– Напишет пусть. Скажите, что здорова я… Пусть приедет на денёк хоть. Спасибо вам, выручили. Самой мне ехать как, по погоде такой? Тут до дома еле доскальзываешь… Вот ведь…
После Нового года упал на город снег, прополз морозец. Дорожная хлюпь умолкла, скрылась. Лохова вызвали в техотдел и снарядили к подшефным.
В Зареченском он остановил машину у правления, спросил о строителях. Послали на край поселка, где неторопкими силами сезонников возводилось несколько одинаковых домиков.
Выйдя из машины, Лохов увидел двух молодых мужчин, те сидели на брёвнах у одного из недостроенных домиков, курили. На фуфайке одного из них, хлоркой видать, было выведено – «Адидас», другой был в легковатой по зиме болоньевой куртёшке и кирзовых сапогах.
– Привет ударникам! – по-свойски сказал Лохов, доставая непочатую пачку индийских сигарет.
– Ого! – хрипнул Адидас. – Меняем на стратегические запасы. Давай, Юрок, язвуху.
Напарник Адидаса нырнул во внутренний карман куртки, достал грязноватую пачку махорки.
– Вот, товарищ, не побрезгуйте, фирма «Крупка», сто затяжек – и нету ляжек. Говорят, из армейских сусеков, восемь лет выдержки. Заложили, значит, в год светлой памяти маршала Брежнева…
Стало ясно, что трудовой день преобразователи села начали не с чая.
– А вам чего тут понадобилось, товарищ? – рассматривая индийскую пачку, спросил Адидас. – Вы не из газеты? А то намедни с телевидения приезжала парочка: мадам с микрофоном и мóлодец-оператор при ней… Снимали темпы р-рэформ в отдельно взятом детище коллективизации. Ну мы, конечно, пообещали, что жить станет лучше и веселее, как дедушка Сталин говорил. Вот ждём теперь передачу… Может, авансец подкинут по такому случаю… Правда, Юрок, ждём?
Но Юрок пропускал бойкую трепню дружка мимо ушей. Он покашливал, кутал шею в тонкий шарф.
– Ну ладно, хлопцы, – сказал Лохов, – времени мало у меня. Где тут у вас Литюгина найти, Юрия Степановича?
Напарники переглянулись, напряженно прореагировав на имя-отчество, заметно подобрались, внимательней оглядывая Лохова.
– А вы по какому к нему вопросу? – твердеющим голосом спросил Адидас.
– По личному. Посылку ему передали, из города.
Строители снова расслабились. Адидас хлопнул друга по плечу:
– Чё, Юрок, задрожал? Вы знаете, товарищ, это от неожиданности. Ждёшь, понимаете ли, повестку, а приносят посылку. Вот он, Юрий Степанович, весь перед вами.
Лохов