выбрался из спального мешка. Транзисторный приемник в горах ловил ближние зарубежные станции на коротких волнах. Прослушивалась Румыния, пробивались какие-то исламские радиостанции с восточными мелодиями. Нормальная музыка лишь изредка попадалась.
Кое-как, они наладили свое пропитание. Крыленко научил Колю варить макароны, картошку и рис, поскольку Николай никакого представления об этом ранее не имел.
– Как ты жил-то до этого, – удивлялся Сергей, – за мамину юбку держался, ждал, когда еду в клюве принесут?
– Ну, с бабушкой я жил, что же тут такого, – обижался Коля. Она меня не учила готовить. Он зачерпнул из бочки питьевой воды, и поставил кастрюлю на плиту. Электроплита разогревалась медленно, они сидели рядом под навесом и курили.
Когда вода закипела, Сергей, комментируя каждое действие, сыпанул соли, и положил макароны в кастрюлю. Когда они сварились и стали мягкими, слил большую часть воды, и вывалил в кастрюлю тушенку из банки.
– Готово. А если бы еще и лука добавить!
Лук они забыли купить. Варево и так было вкусным. Они еще посыпали макароны черным перцем.
– К такой закуске и винца хорошо бы? А?
За вином обычно спускались с горы в сельмаг. Но идти пятнадцать минут – лень. Обычно, там имелся небольшой выбор местного крымского портвейна, муската. Один раз купили там кокур "Сурож", показавшийся им слишком сладким. Много его не выпьешь, все кишки слипнутся. Сухое красное вино из Коктебеля оказалось намного лучше.
Рядом с сельмагом местные бабки торговали огурцами, помидорами, зеленью. Крымские помидоры – мясистые, темно-розовые, сладкие, им пришлись по вкусу.
Как-то, вынося мусор, Коля обнаружил в долине за холмом, где стояла их палатка несколько грушевых деревьев. Приглядевшись, он увидел, что ветви их просто ломятся от спелых плодов. Вернувшись в палатку, он рассказал Сергею об этом. Крыленко сходил в домик, и через минуту вернулся с алюминиевой стремянкой, которая предназначалась для подъема на рабочую площадку параболического зеркала. Затем они отправились в царство груш, и моментально набрали целое ведро самых крупных плодов.
– Есть можно, – довольно урчал Крыленко, вгрызаясь в желтую сладкую мякоть, сок тек по его усам и подбородку, – но вяжут немного.
– Зато бесплатно! Хорошие, сочные какие! Надо поискать, может, и еще что-нибудь найдется. Возвращаясь из Крымского приморья, проходя мимо виноградников, они обнаружили оставленные между рядами горки отборного розового винограда. Поскольку никого в радиусе нескольких километров не было видно, Коля и Сергей стянули рубашки, соорудили из них мешки, и наполнили их самыми крупными гроздьями. Принеся это богатство в лагерь, ребята пересыпали виноград в эмалированное ведро, и помыли под краном.
– Виноград надо мыть тщательно, заявил Крыленко тоном знатока, – его опрыскивают всякой гадостью от вредителей. Они поедали его весь вечер, и не могли остановиться. Такого замечательного розового муската в Горьком они не видели! В середине сентября в Крымском приморье