любим резкие сужденья.
Порой назойливо долбим их.
Что ж, мир достоин осужденья
За то, что много нелюбимых.
За то, что много не любивших
И в стороне от бурь стоящих.
За то, что очень много бывших
И слишком мало настоящих!
«Угнетенные скучным бытом…»
Угнетенные скучным бытом,
У обыденности под игом,
Брызжем юмором ядовитым
И тоскуем по резким сдвигам.
И молчим. И таим обиду
На других, обмануться способных.
И завидуем сильным с виду
И жалеем себе подобных.
Вспыхнуть? Где там! В потугах хилых
Только совесть слегка тревожим.
Что-то создали б, да не в силах.
Изменили бы, да не можем.
«Их кровь не красная…»
Их кровь не красная,
Не голубая даже!
А смех здоров,
Хоть временами тих.
И роль безгласная
Не уличенных в краже,
Непойманных воров
Устраивает их.
А тем, ограбленным,
Кто в простоте неловкой
Честь бережет
Средь низости и лжи,
Уже отравленным
Заглазною издевкой,
Еще и грудь прожжет
Сочувствие ханжи.
Отчуждение
Честный ропщет: воры!
Сын клянет отца.
Пересуды, ссоры,
Черствые сердца.
Всяк другого судит:
Знают – никогда,
Ни за что не будет
Страшного суда.
«Трудись, как вол…»
Трудись, как вол,
Живи, как муха,
Конец один для всех —
Земля,
Что тверже камня,
мягче пуха,
ровней стола,
круглей, чем брюхо
раскормленного кобеля.
Будь гением,
Будь идиотом, —
В гробу ты все равно
Мертвец.
Бессмертье, слава…
Да чего там? —
Конец делам,
Конец расчетам
И бесконечности конец.
И мудр лишь тот,
кто щедро тратит
дни, годы,
к месту не прирос,
Кто не Сизифов камень катит,
Кому и жизнь по счету платит,
Кто знает, что за гробом хватит
покоя, пустоты и грез.
Кочегар
Рыжий. Дым – рыжий.
Серый. Дом – серый.
А где-то ведь есть миры же!
И времени
целые эры!
Но здесь
подвал,
кочерга,
огарки.
Раздет и вял кочегар в кочегарке.
Пот по лицу – смена к концу.
Бросил лопату угля и прилег:
«Полный порядок,
горит уголек».
По стенке
напротив
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте