за время пути выслушавший немало подобных речей, только ущипнул себя за переносицу.
– Скажите мне одно, маркиз: как именно стеклянный глаз боцмана попал в лапы обезьяны?
– Мы с боцманом играли в карты. Я поставил пять дукатов против его стеклянного глаза. А он, глупец, вынул свой глаз и зачем-то положил его поверх монет. Скажите, капитан, видели вы такую обезьяну, которая не соблазнилась бы блеском стеклянной игрушки?
Капитан сделал движение в сторону Нельсона, который укрылся на плече Шанса.
– А ущерб мне с обезьяны взыскивать?
Шанс опустил руку в мешок, лежавший у его ног на палубе, и вынул оттуда туго набитый кожаный кошель.
– Этого довольно? – спросил он, опуская его в руки капитана.
Тот открыл кошелек, пересчитал монеты и кивнул.
– Трап сейчас спустят, – сказал он. – В следующий раз, маркиз, когда вам вздумается совершить морскую прогулку, прошу выбрать другое судно.
Но Шанс уже не слушал его. Повернувшись к капитану спиной, он проверял, вся ли его свита в сборе. Они были нужны ему все до единого. Ведь он направлялся в деревню. Где, как известно, отсутствуют оперные театры. И вообще театры, а также концертные залы. Да что там театры, в деревне кофеен и тех не сыщешь, не говоря уже о кондитерских, книжных лавках и ресторациях. И как ему, спрашивается, прожить там хотя бы пять минут без своих музыкантов, без актеров и акробатов, без дивы, без балерин, волшебницы, гадалки, глотателя огня, шпагоглотателя, ученого и повара?
– Стоп! Повара нет! – воскликнул Шанс, пересчитав всех по головам. И поглядел на Нельсона. – Где он?
Обезьянка зажала лапками рот и раздула щеки.
– О нет, только не это, – простонал Шанс.
В это мгновение на палубу, откуда-то со стороны кормы, вышел, пошатываясь, лысый коротышка в черном кожаном плаще до пят, с ярко-красным платком вокруг шеи. Вид у него был помятый, взгляд мутный. Физиономия своей серостью напоминала недельную кашу.
– Морская болезнь, – сказал он, приближаясь к Шансу.
– Морская болезнь? Так вот как по-французски будет «Вчера я опять нажрался»? – ответил Шанс, поднимая бровь.
Повар болезненно моргнул:
– Обязательно так орать? – И он уперся лбом в планшир. – Какого черта они там возятся с трапом? Куда мы едем? Скажите мне, что в Париж.
– Боюсь, что нет. Нас ждет Сен-Мишель.
– Никогда о таком не слышал.
– Это в провинции.
– Терпеть не могу провинцию. Что мы там забыли?
Пальцы Шанса впились в планшир. Он вспомнил карту той девушки. Изабель, так, кажется, ее зовут. Конец ее пути вспыхнул у него перед глазами. Кровавые кляксы. Росчерки на пергаменте – яростные, будто нацарапанные рукой безумца.
Ему пришло в голову, что последнее как раз недалеко от истины.
– Его еще можно изменить, ее путь, – прошептал он. – Это в моей власти. И я это сделаю.
– Какой путь? – спросил повар. – О чем ты говоришь? Почему ты…
Но он не договорил. Что-то внизу