он, – там я все напишу. Я вообще
ведист. Я ее уже лет пятнадцать вынашиваю. Сначала я издам селивановские
байки, матерные частушки, чтобы сделать имя и чтобы меня всерьез не
воспринимали, как и Жириновского, а после выпущу основную книгу. Сейчас я
коплю, нужно двадцать «кусков».
Подергав траву, Андрей развернулся, по-особенному посмотрел и продолжил:
– Все, кто поначалу меня слушают, за дурака считают. Потом, когда
начинает сбываться, затихают. Сейчас уже человек сто мою книгу купят. Ты в
астрал не пробовал выходить? Существует много практик. Я по ночам выхожу:
…и бога видел, светящийся шар, и дьявола, в услужении. Сейчас главный
бес – Жириновский, он к власти придет. Я с ним по ночам борюсь, не то
пропала Россия. …Ты можешь насчет смерти не думать: ее нет. Я был там: все
будет: и страшный суд, и чистилище…
Сен. О7
– Слушай, я вот что думаю, – начал Марлен, выдыхая "Петра". – Ведь любая
баба за деньги даст. Если есть бабки, подкатишь к любой – даст, по любому.
Им же по х… на тебя.
– Ну а жена тебе за деньги дает?
– Аганес, да причем здесь жена? Это же совсем разные вещи. Она с
подругами сидела, на Рахова, я и мой друг, кстати, твоей нации, подошли,
поговорили. Так познакомились. Я же тебе совсем про другое говорю. Жена –
это моя собственность.
– А она что думает?
–То же. Я тоже ее собственность. Так получается.
Март 04
Я ей не звонил больше года, но все-таки не удержался вечером; предложил
навестить Леху, отчисленного чуть ранее. Марина с радостью согласилась.
– Ну мы поговорим завтра об этом, – закончила она, выдержав паузу.
– Да, договорились.
…Она поднималась по лестнице, держа шапку в руке. На ней были юбка, колготки. Я спустился
навстречу, она проходила мимо, не замечая. Я одернул ее за руку, Марина встала.
Я встал повыше, достал конфеты, купленные на оптовке, "на двоих", протянул:
– У тебя был день рождения…
Всплеснула руками, обрадовалась, воскликнула:
– Это мне?
Схватила, спрятала в сумочку. И встала, пытливо глядя, ожидая продолжения.
– Когда ты будешь свободна?
– Давай завтра, после спецсеминара, в час.
Постояв немного, она пошла, но спросила:
– Что Леше-то подарить?
– Да ничего. Хочешь, подари свою шапочку.
Я прождал ее с час. С нами собирались пойти Лёха Л., Лариса, Роман. Марина
вышла из деканата, выдохнула, обрадовалась. Мы спустились на крыльцо, там
никого не было. Лапченко отправился заранее, прихватив водку. А Лариса с
Ромой исчезли. Мы пошли вдвоем, на мои вопросы Марина отвечала резко (она все
доставала телефон, читала), а потом предложила замолчать.
Внезапная перемена шла ей, но напрягала общение. Но у дверей меня
прорвало, я потребовал объяснения, "чтобы не чувствовать себя дураком",
что