больше останется на всякие финтифлюшки. На квартирные расходы вы всё равно будете получать, а расписка от тёти нам не нужна.
– Что ещё от меня потребуется? – с лёгкой игривостью поинтересовалась собеседница, но Александр поначалу не придал значения смене интонации.
– Наверное, то же, что и на старой работе. Разные мелочи.
– Нельзя ли сразу уточнить: какие? – в той же манере продолжила Виктория.
– Самые обычные: получать почту, отправлять телефонограммы, поливать цветы, наконец. Да, чуть не забыл: подавать чай или кофе с шоколадными конфетами и печеньем во время переговоров с особо важными посетителями.
– Больше вы ничего не забыли? Про особо важных посетителей.
Тон уже становился вызывающим. Александра начинало это злить.
– Наверняка забыл. Может, вы сами что-нибудь вспомните? Из собственной практики.
Ответ последовал совершенно обескураживающий:
– В Монику Левински играть не придётся?
Об этом он совсем не подумал: у нас теперь что ни начальник, то мнит себя президентом Клинтоном. Но возмущаться сразу не стал. Решил сделать заход с другой стороны. Для проверки моральных качеств претендентки:
– А вы и это умеете?
Девушка озорно рассмеялась:
– Александр Петрович, голубчик, уж не с луны ли вы, часом, свалились? Чтобы в Москве дольше недели на таком месте продержаться, без навыков Моники Левински никак не обойтись.
Дело начинало принимать неприятный оборот. Сам он на роль хозяина Белого дома, разумеется, не претендовал. Однако окружающие вполне могли унюхать готовность новенькой к подобным проделкам и воспользоваться ею. Нет, тут нужно решительно расставить все точки над i.
– Давайте договоримся: эту тему мы затрагиваем в первый и последний раз. Запомните: ни один человек в банке, повторяю, ни один, какую бы должность он ни занимал, не вправе требовать от вас такой услуги.
Он отчеканил каждое слово, будто произносил его с трибуны. Потом, испугавшись, как бы излишний пафос не воздвиг ненужного между ними барьера, решил закончить в шутливом стиле:
– Разве что Билл Клинтон. Но он вряд ли будет у нас работать.
В этот момент Александр даже сам себе понравился. Но никакой благодарности не последовало. Напротив, в ответной реплике просквозила издёвка:
– Так все говорят. А делают наоборот. По мне, лучше договориться обо всём вначале. Я девушка простая. Надо так надо.
О проклятая русская покорность! Покорность и обречённость. Такое впечатление, что ей лучше услышать да, чем нет. Вот и подбери ключ к этому национальному характеру.
– Виктория, вы имеете дело с порядочным человеком… джентльменом…
Он начинал кипеть от негодования: что ещё сказать о себе, что добавить… Не излагать же политическую автобиографию. Да и послужит ли она сегодня положительным аргументом в такой ситуации?
Последнее слово сорвалось с языка случайно, от полного отчаяния:
– …дворянином.
– Дворянином? –