и сняла совершенные ноги с плетеного кресла, – и их бы все отлично поняли. Садитесь, голубки. Свободные места в разных концах зала. Вы как? Переживете?
– Кофе, – Муся, на этот раз без банданы, протянула Кириллу чашку. На блюдце лежала невесомая серебряная ложечка. – Сливки? Молоко?
– Нет, спасибо, – отказался он и в кресло не сел, пристроился на широкие деревянные перила за спиной у Насти. Ему не хотелось целую неделю выдерживать Светин прицельный огонь, а для этого нужно было сразу расставить все точки над i.
Он почти навязался Анастасии Сотниковой именно потому, что до смерти боялся таких, как ее сестрица. Груди он уже оценил, ноги видел, больше она его не интересовала.
Подумав про груди, он моментально вспомнил, как Настя прижималась к нему, когда они целовались, и сидеть стало неудобно. Он поерзал на перилах, чуть не свалив свою чашку, и тут увидел на крыльце бледного очкарика в подвернутых джинсах.
– Привет, – сказал очкарик, – вы Настюхин Кирилл?
Пришлось все-таки соскочить с перил, чтобы пожать очкарику холодную вялую руку.
– Кирилл Костромин.
– Сергей Петруничев, очень приятно. Настюха, как твоя машина? Влад тебе ее сделал?
– Сделал, Сереж. Все нормально, бегает.
– Эту машину давно пора выбросить на помойку, – заявила Нина Павловна с террасы, – я скажу Диме, чтобы он отдал тебе мамину «Волгу». Все равно она сгниет в гараже. Или Дима собирается на ней ездить?
Дима, надо понимать, – Настин отец и тетин брат.
– Я не знаю, теть Нин. А на «Волге» я все равно ездить не буду. Это не машина, а моторная лодка на колесах. В прошлом году…
– Все равно она новее, чем твой рыдван. Я не понимаю, почему родители тебе разрешают на нем ездить. Хотя, конечно, твоим родителям дела ни до чего нет.
– Тетя Нина!
– Но это же правда, – сказала гоночная яхта с некоторым удивлением, – им некогда, они у нас деловые очень. Ну, с Юлей все ясно, а вот мой брат меня удивляет всю жизнь. Никогда не думала, что твоей матери удастся так его изменить. Молодым он был совсем другой.
– Мам, успокойся, – попросил бледный арабист и умоляюще посмотрел на Кирилла, – что с тобой?
– Да ничего, – сказала Света, вновь пристраивая ноги на пустующее кресло, Кирилл был совершенно уверен, что ноги были пристроены на его счет, – просто это была идиотская идея – собираться тут и устраивать семейный отдых на лужайке. Конечно, раз Настеньке надо, Настенька никому вздохнуть не даст, все по-своему сделает. Так что теперь все должны терпеть и улыбаться.
– Свет, я никого не заставляла, – проговорила Настя довольно миролюбиво, – я всех попросила приехать, только и всего.
– Ну да, – согласилась Света, – попросила! Да если бы мы не приехали, ты бы целый год в истерике билась, а мы бы все были свиньями. Настенька у нас кремень. Скала. Вся в бабулю, – это было сказано специально для Кирилла.
– Я сегодня с утра косил траву, – объявил Сергей тоном толстовского героя и по-толстовски же мечтательно вздохнул, – это такая красота. Чувствуешь себя чудесно, солнце