этого не делать? Так и положат в могилу толстой, слегка оплавленной свечой». От этих ассоциаций ей стало грустно, и Полина, резко отпрянув от Канченджанги, небрежно бросила книгу на пуфик и направилась к выходу. Маргарита неслышной тенью шла за ней следом.
К этому времени Руслан, раскачивающийся в плетеном кресле, уже допивал вторую чашку и махал Ханне рукой, чтобы та принесла новый чайник с травяным чаем. Когда Полина уселась в свое кресло, Руслан заметил, что у владельцев отеля сложилось весьма своеобразное отношение к Англии. С одной стороны, Индия была колонией Англии, но с другой – именно в Англию и уезжали из Индии самые деловые и предприимчивые люди.
– Ну что, посмотрели картины Рериха? – усмехнулся Руслан. – Если сказать честно, то я абсолютно не понимаю ни его картин, ни его философии. Сказка! Жить в мифах, а не в реальности, подменять факты мнением – преступление против себя самих. Рерих исповедовал философию будущего, говорил об обществе людей, которого нет и, видимо, никогда не будет. Если бы я мыслил так, как этого требуют религиозные мифы и «Живая Этика», то ни рубля и ни доллара не заработал бы! Прогорел бы в бизнесе! И прозябали бы сейчас мы в России, и денег на поездку в Блэкпул не было бы.
– А вот владельцам отеля Николай Рерих нравится! – вставила Маргарита. – И мне он симпатичен. Яркие, стильные полотна. Индивидуальный, неповторимый стиль. Кисть Рериха ни с чьей не спутаешь.
– Это верно, – кивнул Руслан и налил чашку душистого травяного настроя. – Рауль говорил, что ему очень нравится Рерих, потому что он на своем пути в Гималаи сумел обмануть британскую разведку! Британская империя, колонизировавшая Англию, – больная тема для индусов! А еще кумиром Рауля, как я знаю, является Махатма Ганди, политический деятель, который боролся с британским диктатом и которому, кажется, принадлежит фаза о том, что «слабые никогда не прощают обид, им нанесенных. Умение прощать – свойство сильных».
– Пирожков все еще в обиде на вас? В смысле на ваш уход из его студии? – неожиданно для себя самой выпалила Полина.
– Петропалыч-то? А кто его знает. Лично я с ним не общаюсь. Это Рита может знать лучше, она ведь шьет платья для ребят из его студии.
– Шью платья для его ребят и общаюсь только с ними. А с самим Петропалычем я тоже давно не разговариваю. Думаю, он нескоро простит нас. Хотя наш поступок, уход к другому педагогу, такой заурядный…
– Петр Павлович был не только вашим педагогом, но и близким другом. Вот в чем весь вопрос. Он воспринял ваш уход как предательство. Самая тяжкая история, когда смешивается деловое и личное. А что же Борисоглебский? Вы довольны им как педагогом?
– Вполне, – Руслан кивнул. – Именно Борисоглебский и сумел нас поднять в ранг ведущего танцевального дуэта России. А с Петропалычем мы только чаи гоняли да топтались на месте.
– А как же Блэкпул? Отчего он вам не дается? Мастерства Борисоглебского для Англии уже не хватает?
– Здесь