беда» – с таким автографом я передал свою книгу следователю, который «проводил» расследование по делу гибели Алеши. Вскоре он уволился. …Помню бледное, растерянное лицо главного врача больницы, неподалеку от которой произошла автокатастрофа. …Как мне добиться истины? Объявить голодовку? Или в знак протеста покончить жизнь самосожжением?
Проклятая, сатанинская страна! …Со мной, дабы в чём-то пособить, из местного РОВД послали майора. Но он, когда мы приехали на месте, занял позицию той стороны… поступил подло, гадко, низменно!
«Не мстите за себя, возлюбленный, но дайте месть гневу Божию». Пусть же будет так, как наставлял Иисус Христос.
«Пусть моя смерть преследует тебя всю жизнь». Такую записку когда-то оставил муж-самоубийца «хуторской ведьмы». «Преследует…» Да она «на метле!» Нынче – здесь, а завтра – там! Весь околоток от неё знобит! Губительная ее прыть не надломилась!
До страшной моей беды я получил от нее послание. С тысячами проклятий в мой адрес. Недобрым словом зацепила моего сына и племянника (он же отец Вани).
Впоследствии мерзкое письмо у меня выкрала городская гостья-родственница, состоявшая в «тесном колдовском согласии» с упомянутой выше. Неведомо, зачем, для какой цели она это сделала?
А каким образом вытравить из памяти? Родственник, весьма образованный муж, приехал на похороны и, как заведено в подобных ситуациях, дал некоторую сумму в качестве помощи. А когда собрался уезжать, моя жена по простоте душевной предложила ему взять деньги обратно. Он их без колебания принял.
Встретился я с В. А. Он:
– Я овец пас. Прочитал твою брошюрку «Воскрешение сына». Вдохновился и сам кое-что сочинил. …Беру местную газету. Читаю то, что он «кое-что сочинил».
Первые четыре строфы – пародия на мою книжку. Неуклюжие, графоманские строки с юморным уклоном. Ну да ладно, коль я, как писатель, не его вкуса! Невелика беда!
А вот далее… Во второй части своего рифмованного опуса он напрочь отмёл святое, библейское, невежественно и нелепо утверждая, что «…никто не воскресает никогда в небесной мгле». И опять же в противовес моему словосочетанию, вынесенному в заглавие «Воскрешение сына». Вон куда занесло неразумного! Эта его бесовская мысль мутными брызгами расплескалась во множестве куплетов. Поначалу возжелалось мне навредить… А причем многие и многие, кто безвременно похоронил любимых чад?! Отнять, не оставить, лишить их последней благолепной надежды! Да и у себя тоже – ведь В. А. сам потерял сына. Откуда же оная слепая злоба?! Почитал бы Ивана Бунина:
Нет, мертвые не умерли для нас!
Есть старое шотландское преданье,
Что тени их, незримые для глаз,
В полночный час к нам ходят на свиданье…
А лучше бы в переднем углу зажег свечу и с покаянно склоненной головой на коленях постоял пред Всепрощающим Ликом.
У этого человека на лице постоянно светилась радостная, счастливая улыбка. Сам красивый. Румяный.
Я при моем траурном состоянии души предпочитал как можно реже с ним встречаться. Или не встречаться совсем.