песчаные донские ландшафты, среди которых двигался автобус. Залиндикал мобильник. Женщина, не меняя первоначальную позу, с кем-то немногословно переговорила. Через некоторое время повторилось… Она, как и в первый раз, произнесла те же фразы: «Не волнуйтесь. Я скоро буду дома. Да спасет вас Христос, родимые!» Я решил, что настал самый удобный момент для налаживания обоюдного контакта с показавшейся мне сколько-то странной попутчицей. Как можно участливее сказал:
– Это хорошо, когда родственники беспокоятся.
Она как бы нехотя отторгнулась от окна. Теперь я мог лицезреть ее профиль: высокий лоб, тонкий удлиненный нос, четко очерченные, рассеченные стрелками морщин губы, круглый, по-девичьи маленький подбородок. Нет, она не ответила голосом. По мягкому движению ее плеч, легкому вздоху я понял, вернее, как бы внутренне услышал утвердительное «да». Я продолжил ненавязчиво:
– Дети, внуки, племянники…
Я остановился, забоявшись своей банальности и даже нелепости слов, какого-то мальчишеского вмешательства в чужую судьбу, в чужую жизнь. Однако женщина подала голос. Медленно. Приглушенно. Постепенно он окреп, набрал полнокровное звучание. Невидимые преграды промеж нас сошли на нет. Оказалось, что она работает в церкви Филоновской станицы, в которой я был крещен в раннем детстве. Я сказал ей об этом.
– Когда-нибудь еще раз посещали храм?
– Посещал. После семилетки я надумал уехать в Сталинград на учебу в техникум по судостроению. Вот тогда и зашел…
– Что вы почувствовали, постояв пред святыми иконами?
– Мне несказанно захотелось к матери. И я вернулся.
– …и поняли…
– И понял, что грядущие мои пути-дороги иные…
Я извлек из сумки свою новую книгу «Смирение».
– Возьмите на память.
В свою очередь женщина доверительно поведала, что едет из Чернышевского района. Там живет ее сын, фермер, он женат на казачке. У них двое кровных детей и еще шестнадцать приемных. Просигналил ее мобильник.
– Это они… – с доброй улыбкой она подмигнула мне.
Напротив станицы Филоновской женщина (я не осмелился спросить, как ее зовут) вышла и направилась по прямому проселку туда, где за Бузулуком, над грядой вербовых купин небесным светом истекали купола. «Благодарение всему мирскому…» – и я осенил себя троекратным знамением.
Зимним днем позвонила
Иной раз случайно встретишься с незнакомым человеком, разговоришься с ним, и душа вдруг наполнится до краев редкостными по нынешним сумасбродным временам благодарными, светлыми чувствами. И, захмелев от прихлынувшей радости, в голове промелькнет мысль, что это одухотворенное состояние никогда не кончится. Ан нет… вот они, минуты расставания. И уже того, кто только что был с тобою рядом, не слышно, не видно. Ушел. Уехал. Неведомо куда. И придется ли еще раз с ним встретиться?
У меня уже был на руках билет на рейсовый автобус из Волгограда. До отправления еще