Юрий Мишаткин

Оставь страх за порогом


Скачать книгу

неизвестно чем руководить. Как продвигать искусство в массы, когда нет искусства? Беляки безудержу прут, зашевелилась до поры притихшая контра, а я изволь тут в потолок плевать? В станице ни театра, ни оркестра, ни музея отродясь не было, из музыки одни граммофоны да гармони-трехрядки…»

      В распахнутое окно из ресторана на первом этаже в номер доносился томный голос, исполняющий под аккомпанемент расстроенного фортепиано романс: Мне все равно – коньяк или сивуха, К напиткам я привык давно – Мне все равно, мне все равно! Мне все равно, тесак иль сабля, Нашивки пусть другим даются, А подпоручики напьются!

      – Заладила, безголосая! – чертыхнулся Калинкин. – Нет чтобы затянула строевую или «Смело мы в бой пойдем» с «Варшавянкой», поет чистую белогвардейщину. Неужто это искусство?

      Магура промолчал. Не подводящая в любых жизненных обстоятельствах интуиция подсказывала Николаю, что ресторанная певица к искусству не имеет отношения. Словно подтверждая это, исполнительница запела:

      Все говорят, что я ветрена бываю,

      Что не могу я долго любить,

      Так отчего других я забываю,

      Но не могу тебя позабыть?

      На душе чекиста было препаршиво, как говорится – скреблись кошки. Промучившись с часок, Магура привстал:

      – Слушай сюда. Желаешь вернуться на фронт?

      – Спрашиваешь, – признался солдат.

      – Попадешь, да не один, а со мной, выступим там с концертом, который будет почище ресторанного.

      – На меня не рассчитывай, – предупредил Калинкин. – Нет способностей к пению и танцам, другое дело, идти в атаку. Лишь выпивши, могу ногами выделывать кренделя.

      – Выступим не мы, а настоящие артисты. Наберем их, примем в комиссариат и махнем на передовую, чтобы порадовать бойцов революционным искусством.

      Магура смежил веки, представил, как принятые на службу артисты поют, танцуют перед красноармейцами, а те благодарно, не жалея ладоней, аплодируют. Чекист не признался товарищу, что после успешного выступления собирается передать артистов другому комиссару, а сам намерен вернуться в Царицын, где ждет оперативная работа, задержания, допросы, обыски, что куда важнее возни с певцами, танцорами.

      «Приказ, понятно, исполню, но для этого первым делом надо отыскать артистов, кто способен радовать защитников советской власти. Только где найти тех, кто понесет искусство в массы?»

      Вечером на главной станичной площади появилось от руки написанное крупными буквами объявление:

      Станичный комиссариат искусств зовет сознательных, стоящих на революционных позициях артистов на предмет участия в концертах.

      Денежное довольствие с пайком гарантируются. Обращаться в гостиницу, ком. 12.

3

      Комиссар искусств с помощником шагали мимо сожженных вагонов, платформ, взорванной водокачки, за спиной остался вокзал с толпой, не первые сутки томящейся в ожидании отправления, проклинающей начальство железной дороги.

      Магура с Калинкиным искали выделенный комиссариату вагон. Изрядно