Каннингема, – сказал профессор. – А теперь нам понадобится активатор. Какой активатор, мистер Гроот?
– Активатор Каннингема? – предположил я.
– Прямо в точку! Белке в глаз!
Затем он поставил клетку на пол и открыл дверцу.
Кролик вылез из клетки и уже собрался уходить, но профессор нарушил звериные планы.
– Активирую! – объявил Каннингем и нажал мелкие кнопки на приборе, который был надет на его руку вместо часов. Прибор и напоминал большие, но наручные часы.
– Это код, мистер Гроот, чтобы никто не пользовался без моего ведома. А то никаких кроликов не напасёшься!
В этот момент кролик начал исчезать.
Я не верил своим глазам, а зверь как будто растворялся в воздухе, и это, по какой-то причине, его беспокоило.
Ушастый питомец попытался бежать, но не успел, потому что исчез совсем.
Я растерялся, знаете ли.
– Роль Чеширского кота исполнена великолепно! Вам понравилось, мистер Гроот?
Я молчал, а Каннингем поправил парик.
– Я нарушил взаимодействие атомов его тела! Или туши – как Вам угодно. От квантовой механики к максвелловской классике! – сказал он. – Электроны потеряли энергию и проникли в ядра атомов. Плотность кролика достигла минимума, и кролик перестал существовать как материальный объект. Как не бывало! Так что езжайте в гостиницу, но завтра ровно в десять будьте готовы. Мне пора заняться делами.
Профессор взял сигару и закурил.
Он заметил в окне подъезжающий к особняку белый лимузин.
– А вот и клиент! – сказал он и потёр руки. – Хочет прожить ещё одну жизнь ТАМ, потому что здесь его дни уже сочтены. И это прекрасно, не правда ли?
Каннингем вздохнул и покачал головой.
– Счастливый человек – у него есть миллион!
Я спустился по лестнице и в холле встретился со старым джентльменом с тростью. Тот меня не заметил и чуть было не сбил с моих длинных ног.
– Тут есть лифт, мистер Карлайл! Не утруждайтесь лестницей, не нужно! Бартон, проводите! – кричал Каннингем сверху.
Я вышел из профессорского особняка, а через час был в чудесной, но не самой дорогой на свете гостинице.
Всю ночь я думал о том, что узнал накануне от дельного британского учёного.
Но мой разум не был готовым к таким необычным мыслям и отказывался анализировать события прошедшего дня.
Эта история с дырками, возможными перемещениями и растворёнными кроликами не поддавалась осмыслению и критическому анализу, как её ни покрути!
А ещё я думал о том, что попался-таки на крючок, и что роль Чеширского кота меня не привлекает.
А Патриция? Какова её роль?
Под утро я устал думать и уснул крепким сном молодого ещё человека.
Меня разбудил мой телефонный аппаратус, а уже через час я поднимался по лестнице, потому что воспользоваться лифтом мне не предлагали.
Когда я вошел в кабинет Каннингема, Патриция уже была там.
– А вот и наш претендент! – сказал профессор. – Как спалось?