спускались в Абисс? Конечно, помню.
– Почему его?
– Мне с ним будет нетрудно поддерживать телепатическую связь. К тому же у меня есть пара соображений. Достаточно весомых. В настоящий момент боюсь, что говорить о них преждевременно.
– К тому же он живёт в паре кварталов отсюда, – закончила Нашка. – И мы же ему помогли? – закончила она неуверенно. – Вроде как?
– Ну, не то чтобы помогли, – заметил мужчина, вздыхая в кривой ухмылке.
– Точнее, не помогли, – грустно улыбнулась Зантия. – Не стоит делать вид, что забыли. Мы все прекрасно помним, чем всё закончилось.
– Хм! Вы о том самом молодом человеке из Протоса, Багри? – поинтересовалась Еврисфея. – Тогда с той историей вы знатно прогремели.
– Это было давно, – с деланым равнодушием пожал плечами Багри. – Надо стремиться к новым… берегам. Я правильно использовал это выражение, Зантия?
– Да, всё верно, если, конечно, речь шла только о грамматике.
– Значит, решено… Нашка, сходишь?
– С удовольствием.
– Мне пора, – поднялась Еврисфея. – Билет на самолёт вашему протеже мы организуем. Как и визу. Спасибо за угощение, Баграгриэль. И до свиданья.
– Благодарю вас за проявленную благосклонность, миледи. Сочту за честь увидеть вас снова. Кстати, несмотря на заверения, всем нам станет спокойнее, когда нас официально утвердят в качестве оперативной группы по решению… нашей общей проблемы, – оглянулся он по сторонам, хотя прекрасно знал, что они в зале одни.
– Насчёт этого не волнуйтесь. Даю моё слово!
– Ещё. Времени, мягко говоря, в обрез. А мы до сих пор знакомы с делом разве что в общих чертах.
– Это верно. Согласна. Тогда, раз уж так, не станем ждать завтрашнего дня, а встретимся этой ночью в Фантасмагориуме… Полагаю, часа через два-три, так устроит? Имею в виду местный масштаб времени.
– Договорились.
– И отныне держим друг друга в курсе событий.
– Непременно.
– До встречи, – попрощалась она и ушла.
Баграгриэль обвёл взглядом присутствующих:
– Мы давно не работали в условиях подобной нехватки времени. С другой стороны, я успел соскучиться по подобному веселью! Успеть что-то сделать практически невозможно. Борт, как мы помним, вылетает завтра в двадцать один час двадцать пять минут… Laboremus!1
* * *
– Пельмени. Вот эти, – указал он пальцем. – И бутылку водки. Вон ту.
Роман Урсулов закончил ещё один рабочий день. Завтра прилетает она. Скорее бы завтра!
Как правило, раздражённого вечером охранника эта мысль грела необыкновенно. Он сгрёб покупки в пакет и побрёл домой. Путь пролегал через парк.
Наступила ночь, и место, по которому пролегал его обычный маршрут до дома, в котором он жил, пользовалось дурной славой. Конечно, следует пройти по освещённому проспекту, но так расстояние будет длиннее. Но если кому и бояться, то точно не ему. Почти двухметровая гора мышц с огромной