хрустальный бокал.
– Да, достаточно видеть, какими жгучими взглядами вы обмениваетесь.
Натали не могла этого не признать.
– Эмили, он интересный мужчина. – Она включила швейную машинку, надеясь, что жужжание мотора прекратит этот разговор.
– А ты интересная женщина. – Эмили руками обрисовала формы Натали.
– Я усталая, заработавшаяся мамочка.
– Хм… Может, тебе необходимы спа-процедуры? – предложила Бранди.
Натали обиделась:
– Я не собираюсь превращаться в Золушку, чтобы заарканивать мужчин.
Бранди, снова хмыкнув, покачала головой:
– Возражения не принимаются. Я запишу тебя на следующую неделю. Ты заслуживаешь такого удовольствия.
А Эмили многозначительно улыбнулась:
– Если ты еще не заметила, то уже завоевала его внимание.
Натали вскочила.
– Я, пожалуй, принесу еще печенье и что-нибудь выпить… безалкогольное.
Она быстро прошла на кухню, открыла самый большой шкаф и вынула резной хрустальный кувшин – еще прабабушкин. Потом достала дольки лимона из холодильника и положила в кувшин, добавила кубики льда и залила водой. До слуха донесся едва различимый равномерный стук. Ясно – подтекала раковина, придется чинить. Но после того, как закончит с платьем.
Натали вернулась в мастерскую, и ее внимание привлекла сценка за окном.
Макс сидел за игрушечным бело-розовым столиком, сложенным из детского конструктора-пазла, напротив сидела Лекси. Она угощала его воображаемым чаем, нарядив при этом в ярко-фиолетовую накидку из перьев.
Натали сжала в руке кувшин.
Вот она – беда.
Может, ей необходимо заниматься не спа-процедурами, а нацепить на себя холщовый мешок и пояс целомудрия?
Прошедшие три дня Макс безвылазно сидел в Техасском скотоводческом клубе. Начальный этап расследования всегда был одинаков: лица, слова, файлы. Перед ним возникали различные варианты, когда он знакомился с основными участниками этой истории. Он наблюдал, как люди себя позиционировали, ждал появления важной информации. Анализировал. Повторял все еще и еще, пока не возникало что-то похожее на зацепку.
В среду после долгих часов просмотра файлов членов клуба глаза у него настолько устали, что он понял: пора вернуться домой и отдохнуть.
Но для него отдых и дом – это импровизированная кровать в том месте, где он временно обитает. Постоянного дома у него нет, и этот пыльный город не его дом.
Макс ехал в «Розу Симаррона». Мелькание за окном ярко-зеленых и желтых листьев, отсутствие машин на дороге – все это создавало ощущение вечности. Вообще-то его жизнь оказалась перевернутой с ног на голову. Пансион стал для него удивительным местом. Не только из-за рыжеволосой красотки с ласковыми грустными глазами, от которых таяла душа. Но его удивило, как он привязался к двум милым ребятишкам. Они ездили на трехколесных велосипедах, играли в мяч, и его, обычно избегавшего детей, это не раздражало. А чего стоит чаепитие, которое устроила ему Лекси? Он усмехнулся,