сновали муравьи, и говорили, то и дело замолкая от нежности, говорили без видимой связи, понятной без слов только им двоим, о своём будущем.
– Поехали в Питер! – прошептал он в самое её ухо, и его горячее дыхание опалило её висок. – Там тоже есть медицинский…
Она ответила не сразу, задохнувшись от счастья. Оно росло и ширилось в ней, пока не заполнило до краёв – и тогда хлынуло горячей лавиной, сметая жалкие преграды, возведённые неуверенностью и послушанием.
– Я не хочу в медицинский, – проговорила она и не узнала собственного голоса.
– Но разве… – начал было он…
– Это мама хочет, чтобы я была врачом. Продолжила династию.
Саша подняла голову с его плеча и посмотрела прямо в его глаза, которые в сгущающихся сумерках, казалось, сияли собственным светом. Он улыбнулся.
– А кем хочешь? Актрисой?
– Ну, актриса из меня вряд ли получится, – она улыбнулась в ответ, и улыбка застыла на её губах, хотя глаза оставались серьёзными. – Искусствоведом.
Что-то сверкнуло в глубине его глаз. Какие ещё сюрпризы таит в себе эта молчаливая и замкнутая девушка? Все последние месяцы, когда он с удивлением вдруг обнаружил, что его влечёт к ней, влечёт отчаянно и неумолимо, Славик пытался понять, что же у неё на уме. Но она была как моллюск, который лежит на дне, крепко сомкнув створки вокруг драгоценной жемчужины. Она всегда оставалась в стороне, в массовке. Но и в этой массовке, в кордебалете одинаковых школьных платьев, она была одна – словно приезжая, которая, проходя мимо, случайно оказалась в этой толпе…
– Я тебя люблю, – сказал он, хотя в этом уже не было необходимости.
Саша вошла в дом, осторожно ступая и почти не дыша, чтобы ненароком не разбить своё хрупкое хрустальное счастье, нежный звон которого теперь непрерывно стоял в её голове, что бы она ни делала…
Поговорить с матерью она решилась пару дней спустя, когда та, как ей показалось, была в хорошем настроении. Но так как полагаться на материно настроение особо не стоило, то накануне Саша рассказала обо всём бабушке, чтобы заручиться её поддержкой.
– Бабуль, – начала она, когда они были уже в постели. Мать в своей комнате смотрела любимый сериал.
Вера Сергеевна листала журнал и отозвалась, не отрываясь:
– Ммм?
– Я не хочу поступать медицинский.
Бабушка медленно опустила журнал на одеяло и вздохнула.
– Я знаю, милая.
– Откуда?!
– Я старая, но не слепая.
– Но…почему ты молчала?
Вера Сергеевна хмыкнула.
– А что ты хотела? Есть вещи, которые каждый должен делать сам. Твоя жизнь – тебе и решать.
– И тебе было всё равно, что я выберу нелюбимую профессию?
– Нет. Не всё равно. Меня это огорчало. Но если бы я вмешалась, то это было бы опять же не твоё решение – опять кто-то другой выбрал бы за тебя!
Саша помолчала, обдумывая. Наконец, решившись,