беспрекословно подчиняться приказам его величества, защищать его, беречь и все такое прочее. Вот только формулировка клятвы оказалась такой, что подразумевала далеко не простое служение – с этого момента слово императора приобретало для меня силу закона. Если император велит спрыгнуть с крыши, я спрыгну. Если скажет пойти и убиться об стену, я пойду и немедленно убьюсь. Если он захочет, чтобы я пошла и перерезала кому-то горло, то хочешь не хочешь, а придется это сделать. Просто потому, что клятва отнимала физическую возможность противиться императору и отдавала меня в его полное распоряжение.
Тизар, кстати, об этом не упомянул, когда рассказывал о ритуале. Как и о том, что создание печати окажется довольно болезненным. Постепенно нарастающий жар в груди отвлекал, мешал сосредоточиться, поэтому я и спохватилась не сразу. А когда стало ясно, на что именно меня хотели подписать, то большая часть текста оказалась произнесена и закреплена в стремительно проступающей на моей груди магической вязи. Моя жизнь и смерть теперь находились в руках повелителя Ории, Тарии и всего прочего. Единственное, что я успела, это уже в самом конце заменить слово «император» на слово «империя», тем самым отдав свою верность и преданность… все, что у меня оставалось… не конкретному человеку, а стране. Пока еще чужой и непонятной, но именно ей я поклялась служить до последнего вздоха и именно ради ее блага была обязана прилагать все возможные усилия.
Когда эхо моих слов затихло, а узор на груди окончательно сформировался, приобретя вид восьмиконечной звезды с непонятными символами по краям, Тизар убрал руку и, покосившись на императора, отступил на шаг. Лицо его было бледным, на лбу блестели мелкие капельки пота. А взгляд, которым маг одарил меня, оказался таким странным, что в любой другой ситуации мне наверняка стало бы неуютно.
Однако его величество Орриан почему-то не выглядел рассерженным. Смерив меня задумчивым до крайности взором, он какое-то время молчал, отчего градус напряжения подскочил еще больше. А затем его величество усмехнулся:
– Обучи его, Тиз. И как можно лучше. Я хочу знать, в кого превратится этот волчонок, который только что посмел обхитрить нас обоих.
Маг поклонился, пряча лицо под белобрысой челкой. Я настороженно промолчала. Но не отстранилась, когда его величество соизволил покровительственно похлопать меня по плечу. И лишь слегка удивилась, когда он наклонился и едва слышно шепнул:
– Ты удивил меня, мальчик. Надеюсь, когда мы встретимся в следующий раз, ты сможешь меня поразить.
Глава 3
После того как император ушел, на этот раз окончательно, меня попросту вырубило. Причем мгновенно, так что я даже не успела сообразить, что произошло. А когда пришла в себя, то оказалось, что обстановка вокруг разительно изменилась, и вместо богато убранной спальни меня забросило в небольшую, скупо обставленную комнатушку с одним-единственным крохотным окном и рассохшейся деревянной дверью.
Окно, кстати, было зарешеченным.