стипендия).
Так что, в каком-то смысле, психолог я был продвинутый. Даже слегка чересчур, что порой перетекало в противный мне самому снобизм и эпизодические препирательства с преподавателями. Но это было, скорее, от неуверенности в себе, поэтому я старался вовремя себя одёргивать, возвращая на путь «Греби дальше! Нет предела совершенству!».
И я грёб. Грёб, изучая что-то новое и увлекательное. Но когда на горизонте начинала мелькать практика в какой-нибудь школе, меня бросало в вялое уныние. Снова эта тягомотина! Снова эти бесконечные бумажки-бумажки-бумажки! Снова эти сумасшедшие детишки-детишки-детишки! Меня же в психологии интересовало нечто иное – что-то более глубокое, чем выявление поверхностных психологических особенностей учеников какой-то там средней школы. Именно поэтому, когда вновь подоспела очередная горе-практика, я собирался сделать ей ручкой.
Но не тут-то было.
Школьный психолог с твёрдой решимостью отвергла мою попытку заработать денег. Сказала, что я обязан ходить на практику и что просто так никаких печатей от школы мне не видать. Так вот. Расстроило это меня нехило. Однако деваться было некуда. Да и, справедливости ради сказать, я всё же наткнулся на неплохую вакансию: требовался расклейщик объявлений. Работа 2-3 часа в день – гласил текст на сайте. Неплохо, подумал я, такую чисто студенческую подработку можно совмещать с практикой. Не самый идеальный, но данный расклад меня устроил. И я стал каждый день ходить в школу, а после неё – убегать на расклейку.
Так в моём распоряжении и оказался тот самый «9-в». На весь шестинедельный период практики мне предстояла тесная работа именно с этим классом. А раз я собрался рассказывать свою историю, то, пожалуй, здесь уместно было бы предположить, что я, как в каком-нибудь художественном фильме, прилагая огромные усилия, буду пытаться установить контакт с несносными подростками, выносить их издевательства, неумолимо стараться образумить их и поставить на путь праведный, чтобы в итоге, после всех сложнейших личных и наших общих драматических перипетий, мы всё-таки нашли ключи друг к другу, распахнули свои души, они чему-то жизненно важному научили меня, чему-то их – я, и все – прозревшие, что-то для себя осознавшие; и вот чуть ли не в самом воздухе уже благоухает дух какой-то новой, светлой жизни, и под душевную музыку начинают проступать титры…
Но нет.
И здесь всё вышло несколько иначе.
Истории с подобными драматичными сюжетными поворотами не получилось. Узнав, что я психолог (и не важно, что ещё только студент), ученики «9-в» сразу же окружили меня любопытным вниманием. По правде сказать, меня очень даже хорошо приняли. Да и некоторые из учителей нет-нет да выказывали неподдельный интерес, то и дело справляясь о том, почему я подался именно в эту сферу, и как бы издалека направляя фокус нашей беседы через вопросы о работе с учениками к своим личным проблемам.
«Вот скажи как психолог, – в основном именно так начинался очередной запрос, – а как будет лучше поступить, допустим,