Я лишь копия. Или вообще репринт… Ширпотреб…
– Неправда, – Пинк отрицательно покачала головой. – Вы прекрасны.
Лиза улыбнулась ещё шире. Пинк увидела её жемчужные зубы.
– Благодарю вас. Но вы преувеличиваете. Вы поймёте, о чём я, когда найдёте настоящую Лизу. Я – копия. Копия с её портрета… Но вообще, если говорить всю правду… я не помню, кто я.
– Так-так-так… Подождите… Вы сказали – копия с портрета?
– Да.
– Это значит… Есть портрет? И есть живая Лиза?
– Да. Вот только не уверена, жива ли она.
– Неужели её тоже убили?
– Это мне неизвестно.
– Ладно. Найдём. Опросим. Это лишь дело времени.
Лейтенант Пинк подошла к телефону, прикреплённому к деревянной панели, и набрала номер полицейского управления:
– Хочу разослать ориентировку… Лиза. На вид двадцать три – двадцать четыре года, волосы тёмно-русые или каштановые, длинные, разделённые пробором, нос прямой, длинный, глаза карие, миндалевидные, лоб высокий, брови отсутствуют, подбородок заострённый, рост средний, телосложение среднее. Главная примета – таинственная улыбка.
Она повесила трубку и снова взглянула на Лизу. Та смотрела на Пинк и улыбалась.
– Зачем вам эта ориентировка? – спросил констебль Моэм. – Год будут искать. И ничего не найдут. Я сейчас всё выясню за пару минут через Google.
Он сел на другой стул, достал свой I-Ped и стал «сёрфить» по интернету. Соу Блю облокотился на спинку стула и не отрываясь смотрел то в планшет Моэма, то на самого Моэма. Одна страница сменяла другую. Длинные пальцы констебля Моэма скользили по экрану. Блю осторожно дотрагивался то до его волос, то до плеча.
– Нашёл… – сказал Моэм.
Пинк подошла поближе.
– Записываю.
– Palais Royal, Musée du Louvre, 75001…
– Музей Лувра?
– Да. Денон, 7-й зал итальянской живописи.
– Приметы?
– 77 см на 53 см, специальный бронированный бокс. Остальное – как в ориентировке. Карие глаза, каштановые волосы, улыбка… ну и так далее, и так далее…
– Ладно. Разберёмся.
Пинк повернулась к Лизе. Та сидела неподвижно и смотрела в пустую топку камина.
– Теперь я хотела бы спросить о тех, кто стрелял в вас… – сказала Пинк.
– Боюсь, что я ничего о них не знаю.
– Ну, описать их вы можете?
– А разве убитый способен описать своего убийцу? Убитый ничего не может помнить…
Пинк покачала головой.
– Ну, может, остались какие-нибудь зацепки? Записка? Билет? Как вы сюда попали, в этот заброшенный особняк?
Лиза задумалась, заскользила своим неподвижным взглядом по камину, деревянным панелям, стульям, окну, за которым грохотал дождь, посмотрела на Пинк.
– Так вы сами и проверьте. Может, на мне есть карманы или сумочка… или ещё что-нибудь…
– Да. Конечно.
Пинк поднесла палец к губам. Пристально посмотрела на Лизу.
– Да. Мне придётся осмотреть вас.
– Я понимаю.
Лиза опять приподняла уголок рта. Пинк подошла вплотную, опустилась на колени и стала ощупывать Лизу. Она искала потайные