ты огради! – Заслони от меня грешный Мир…
И СТРУИТСЯ СЕРЕБРЯНЫЙ ЗВОН
Живой трепет цветущей весны,
Омывают волшебные слёзы,
Синим бархатом шитые сны,
Превращаются в белые розы.
И струится серебряный звон,
И вокруг голубеет беспечность,
Но кончается бархатный сон,
Превращаясь в тягучую Вечность. —
Её сущность куют холода,
Дерзновенью оборваны крылья,
Лижут небо ночные Стада,
Начинённые огненной пылью.
Чтоб холодный огонь не потух,
Под безмерным, бездонным пологом,
Все меха раздувает пастух,
Именуемый, Господом Богом.
Не спеши! – Задержись у икон,
Пусть слеза на ладони прольётся.
Когда кончится бархатный сон —
Ничего никогда не начнётся…
ЗААРКАНИЛА ДУШУ МОЮ…
Видно, я из греховного теста,
И гореть мне в греховном огне,
Потому, что чужая невеста
Приглянулась… понравилась мне.
А при встрече со мною, приветом,
Её яркие взоры горят,
То волнующим ангельским светом,
То огнём озорных дьяволят.
Как мне быть? Что мне делать – не знаю,
Я, как в адском, пылаю огне!
Потому, что невеста чужая,
Каждый день посещает во сне.
Я о встрече любовной мечтаю,
Нипочём и мораль, и запрет,
Хорошо, что её защищает,
Оберёг её девичьих лет.
Только что-то мне сердце терзает,
На краю у обрыва стою.
Не дай Бог, чтоб невеста чужая,
Заарканила душу мою!
ЗИГЗАГ
Всадник скачет, ветер свищет,
Кнут и хлещет и поёт,
Что он в чистом поле ищет,
Кто его в деревне ждёт?
На окраине лачуга,
Ночь грозится, ну и пусть! —
За окном сидит подруга,
Изливает свою грусть.
Муж ревнивый, спозаранку,
Нет, чтоб бабу целовать —
Зарядил свою берданку,
Айда ревность ублажать!
Выстрел грохнул, пуля воет,
Пуля-дура в цель летит. —
Хоть злодея, хоть героя,
Наповал испепелит!
Что ж ты, хрыч – седой, горбатый,
Какой чёрт тебя взбесил?
Разве баба виновата,
Что себя ты износил?!
У молодки есть причина,
Чтоб потешиться порой,
Будь разумным, будь мужчиной! —
Просто глаз один закрой!
ЗНАКОМЫЙ ПОРТРЕТ
По проверенным временем слухам —
Сюжет не нов, —
Что одна египетская шлюха,
Любила кровь.
Потому что, высокая чином —
То – была блажь…
А пленённые