редактора заполняло чудо. Буква за буквой, слово за словом, абзац за абзацем, страница за страницей…
– Вла-а-а-дя! – Крик перешёл в ультразвук. – Убей её, убей!!!
Едва не опрокинув кресло, Влад выскочил из кабинета. Что там ещё не слава музе?
На кухне он узрел прекрасное.
Разбитая тарелка и несостоявшийся завтрак украсили пол занятной абстракцией. На табурете посреди абстракции стояла Лялька, подтянув платье до середины бедёр. Картина маслом, сыром и колбасой.
«Сыр вашему дому!» – подумал про себя Влад и хохотнул. К несчастью, вслух.
– Ты ещё и смеёшься? Ты же знаешь, я крыс боюсь!
– Знаю, – согласился он, радуясь, что нашлась управа и на Ляльку. – Но я думал, ты настоящих крыс боишься.
Девушка разжала пальцы, и подол вспенился вокруг точёных ног.
– А какие ещё крысы бывают, котечка? Просветишь?
– Воображаемые? – брякнул Влад. И, встретив убийственный взгляд, развёл руками. – Ляль, ну откуда крысы на девятом этаже? Просочились через канализацию? Влезли в форточку? От соседей? Да у тех тараканов нет! Сама подумай!
Распалившись, он саданул кулаком по холодильнику.
– По лбу себе постучи! – обиделась Лялька. – А вот это что? Там, в углу, а?
Влад нагнулся. Присмотрелся. Хмыкнул.
Из-за осколка тарелки выглядывал клок пепельного меха с верёвочкой хвоста. Не мышь – мышка. Точь-в-точь, какая на Новый год примерещилась.
То, что серохвостая не оказалась плодом воображения, позабавило. Может, даже…
Влад прикусил губу, чтобы не расхохотаться и окончательно не вывести любимую из себя. Но может, благодаря серой проказнице он и начал пятую книгу?
Ошалевшая проказница походила на солдата, залёгшего за углом дома в разгар уличного боя. Сейчас перезарядит автомат, выглянет, даст знак своим – прикройте! – и бросится к новому убежищу.
– Чего смешного? – Любимая вновь подобрала подол. Будто спасалась от стаи длинношеих гусей.
– Ляль, это мышь, – ответил Влад. – Просто маленькая мышь. Чего её бояться?
– Ты больной? – помолчав, спросила Лялька. – Это же МЫШЬ!
– И что?
– И то!
Лялька надула губки. Видимо, устала от позы а-ля Мэрилин Монро. Или Влад опять проштрафился. Не выразил сочувствие. Не поддержал под локоток, облегчив Елене Прекрасной спуск на абстракцию из сыра и колбасы.
– Они заразу разносят! – будто несмышлёнышу, пояснила она. – И вообще!..
Какие ужасы таит это «вообще», Влад не знал. Недосказанность будила воображение, которое он совсем недавно считал если не усопшим, то впавшим в летаргию.
– А в частности?.. – поощрил он.
– Продукты жрут!
– И правильно! Я жру, значит, существую…
Лялька посмотрела – словно камнем запустила.
– Ну и целуйся со своей мышью! – придерживая подол, она с достоинством сошла с табуретки.
Серый хвост дёрнулся. Лялька, отбросив достоинство, с визгом выскочила из кухни.
Поморщившись