Сглазила восторженная Лялька? Или…
Или во всём виноваты мыши?
Влад скрипнул зубами. Он знал – работая над заявленной книгой, нельзя отвлекаться. Особенно на мелочи и пустяки.
Но разве это пустяк? Как серохвостая погань ухитрилась сожрать приманку и не попасться? Утром в ловушках, кроме монет, ничего не было, хотя Влад с Лялькой в тягостном молчании рассмотрели банки со всех ракурсов.
«Наплевать!» – разозлился Влад.
Лялька уже новые ловушки сделала. Да ещё для верности раскидала по квартире листья мяты и лавра, отпугивающие мышей.
Так что рано или поздно нежеланные квартиранты – все до единого! – попадутся, как миленькие.
И Влад, наперекор мышам и кризисам, замолотил по клавишам.
За спиной стукнули набойки – боясь грызунов, Лялька носила туфли на платформе – и на столе возникли выпечка и кружка ароматного кофе.
Благодарно улыбнувшись, Влад потянулся к печенью. Надкусил и, морщась, отложил в сторону. Невероятно! Чтобы у его солнышка – да что-то подгорело? Борясь с послевкусием, он схватил кружку, ополовинил двумя глотками…
– Ляль, чёрт тебя дери! – закашлялся он. – Ты чего налила? Кефира?
Девушка наклонилась, понюхала кофе и всплеснула руками.
– Котечка, это было молоко!
– Когда? Сто лет в обед?
– Ещё вчера! Просто оно скисло!
– Скисло? – удивился Влад. – Стерилизованное? Зимой? В холодильнике?
– Стерилизованное! Зимой! В холодильнике! – Каждое слово сопровождал решительный кивок. – А чего ему не скиснуть, если…
– Если?.. Если – что?
Лялька сжала кулачок до белизны в костяшках и грохнула по столу так, что подпрыгнула кружка.
– Мыши в доме, вот что! – баюкая руку, всхлипнула она. – Из-за них всё наперекосяк!
Влад едва не расхохотался. Но тотчас вспомнил, что у самого работа не клеится. А Лялька чем хуже? Она, может, ещё острее это безобразие воспринимает!
Притянув к себе любимую, он перецеловал пальчики ушибленной руки.
– Солнышко, вот увидишь, мы эту заразу переловим!
– Честно-честно? – недоверчиво переспросила Лялька.
– Честное писательское! И не будет больше ни молоко киснуть, ни печенье пригорать. Ни книга стопориться…
– Ой, котечка! – Лялька чмокнула его в макушку. – Тебе не пишется?
– Никак просто, – признался он. – Но как только…
Дзынь! Хлоп! Ба-бах!
Трижды вздрогнув от звона стекла на кухне, Влад с Лялькой переглянулись и сорвались с мест. В дверном проёме они замерли, не веря своим глазам.
Впрочем, чужим бы тоже не поверили.
Ловушки – на полу, столе и полке – были разбиты. На крышке сахарницы, попирая укатившуюся монету, сидела их старая знакомая с отметиной на лбу и жадно грызла печенье. Видно, возвращение из мусорного контейнера далось ей нелегко. Мята, запах которой якобы не переносили мыши, ничуть ей не мешала. Более того – съев печенюшку,