ещё вчера.
Глава четвёртая
– Я позвонила сегодня Тане. Она обещает приехать, – сказала Елена Васильевна, входя в зал.
Муж её, видный пятидесятидвухлетний мужчина массивного телосложения, но довольно подтянутый, высокий, с орлиным – или, как родственники говорили, греческим – профилем смуглого красивого лица, с седеющими чёрными волосами, отложил на диван газету и очки:
– Ага, значит, помещица согласилась ранчо своё бросить ради нашего юбилея. И надолго приедет?
– Не спрашивала. Главное, на юбилее будет. Соскучилась уж по ней, – все знали, что у Елены Васильевны были прекрасные отношения со старшей сестрой мужа.
– Ну да, как начиталась этих книжек и отчалила, так и редко приезжает, – согласился Владимир Дмитриевич. – Не знаю уж, вон к племяннице любимой и на день рождения-то не жалует. Всё деньгами на подарки отделывается.
– Да ладно тебе, пап, – возразила Марина, сидевшая с ногами в мягком кресле и листавшая взятую с журнального столика книгу. – Она же говорит, что в городе ей не нравится. Уж лучше мы выберемся к ней как-нибудь. Воздухом свежим подышим. А дни рождения свои я и сама отмечать не люблю – знаешь же!
– Раньше нравилось в городе, теперь не нравится, – усмехнулся отец, снова беря газету и водружая очки на нос. – А Витины?
– В Питер звонила тоже, – ответила мама. – У Веры гипертония обострилась. Мальчишки её на работе заняты…
– Ну да, Питер – не ближний свет, – согласился Владимир Дмитриевич. – Привет от меня передала? Сам как-нибудь Вере позвоню.
– Передала. И от неё привет. От Никиты и Дениса – тоже.
– Как они там? – Марина отложила книжку. Она уже несколько лет не видела семью своего дяди Виктора, старшего брата папы и тёти Тани, которого не стало шесть лет назад.
– Так же работают. Дети учатся. У Никиты старшая в последний класс пойдёт, – ответила мама. – Если б мать ещё не болела. Говорит мне: сами приезжайте, вы молодые, здоровые.
– Ага, особенно Татьяна в своём поместье, – улыбнулся папа.
– Чего ты смеёшься? – подошла к нему Елена и взъерошила волосы на макушке. – Правильно делает твоя Татьяна. Пока мы тут выхлопными газами дышим и воду хлорированную пьём, она здоровеет и молодеет.
– И вообще, мне её книжки нравятся! – сказала Марина.
– Ну-ну, – ответил отец. – Как их там: кедровый звон что ли?
– Сам ты звон! «Звенящие кедры России», – смеясь, поправила дочь.
– И мне нравятся, – поддержала её мама. – Хоть и сказка наверно, но как хорошо на душе, когда читаешь…
– А мне они не кажутся сказкой, – задумчиво сказала Марина. – Не зря же столько людей свои поместья строят. Поселения целые создают.
– Романтики, – протянул папа, снова погружаясь в чтение газеты.
Так бывает каждую весну: после жарких дней в середине мая наступают холода, а как же не хочется доставать из шкафа